Сергей Соломин - Под стеклянным колпаком [Избранные сочинения. Т. I]

Делать было нечего, и рабочих развезли по ближайшим портам.

Управление «Нарвала» Оскар Дайбн поручил своему любимцу Фрицу. Только его посвятил он в «тайну». Фриц интересовался, действительно, больше наукой, а на все остальное не обращал никакого внимания.

С восторгом наблюдал он в перископ морские глубины и производил всевозможные исследования.

Пользуясь огромной быстротой «Нарвала», он посетил разные моря, переносясь с одного конца земли на другой.

Из Черного моря перелетел в Каспийское, потом в Аральское и даже опускался в Мертвое, где, по библейскому сказанию, погибли Содом и Гоморра.

«Нарвал» находился в постоянных сношениях с «Драконом» посредством особого беспроволочного телеграфа. Но Оскар Дайбн, неистовствуя на земле и наводя ужас своим «Драконом», щадил Фрица и не заставлял его пиратствовать.

— Пусть мальчик забавляется, как хочет.

Однажды «Нарвал» опустился на дно Ламанша и тихо скользил на глубине. Фриц через перископ изучал строение дна и то приказывал останавливаться, то поворачивать судно, ускорять и замедлять ход.

— Капитан! — раздался вдруг громкий голос.

Фриц оглянулся. Перед ним стоял его помощник, дюжий ирландец.

— Что случилось?

— Впереди свет!

Фриц бросился к носовому окну.

Среди мрака морской бездны светился огромной величины беловатый шар, образованный, очевидно, лучами, исходящими из невидимого источника.

Фриц, страшно заинтересованный, велел приблизиться самым тихим ходом.

В световом шаре обозначилось ядро в виде темной массы…

Международный комитет государственной обороны заседал беспрерывно в Брюсселе. Материала для докладов и прений всегда было достаточно. Редкая неделя проходила без телеграмм из какого-нибудь пункта земного шара о новом злодействе Оскара Дайбна и его шайки.

Все эти злые дела мало отличались от обыкновенного разбоя, — только в больших размерах. Наводили ужас и особые орудия разрушения и истребления. При нападении воздушного пирата на какой-нибудь город население обращалось в бегство, пряталось в подвалы, но нигде невозможно было спастись от электрических бомб.

Зачем, в сущности, Оскар Дайбн разорял целые города, разрушая здания, избивая массу жителей, оставляя после себя следы ужаса и насилия?

В деньгах он едва ли мог нуждаться. Напротив, грабя банки, он сжигал процентные государственные бумаги и акции, чем вызывал целую бурю на бирже. Бумаги проделывали какой-то сумасшедший танец, то прыгая вверх, то летя кувырком вниз. Множество банкирских домов и торговых предприятий обанкротились. Нажились немногие, но к чему и богатство, когда достаточно появления «Дракона», чтобы стать нищим, ограбленным? Хорошо еще, если удастся самому уйти живым!

Сам Оскар Дайбн, после потопления английского отряда судов в Индийском океане, известил об этом событии через германские газеты, получившие письма.

«Я сделал это, — объяснял цинично воздушный пират, — не только для развлечения двух дам, меня сопровождающих, но и для того, чтобы вас, люди земли, убедить в моем могуществе и невозможности сопротивляться моим желаниям и даже прихотям».

В действительности, здесь было много фанфаронства. Дайбн не был бесцельно жесток и, преследуя свою безумную мечту стать владыкой мира, доказать человечеству свою неограниченную власть, он охотно избежал бы излишнего кровопролития, насилия и издевательства над женщинами.

К этому вынуждала его необходимость. Так хотела его шайка, скучавшая без «дела» и всегда готовая изменить ему. Для того, чтобы заставить этих негодяев повиноваться приказаниям, он позволял им всевозможные неистовства. И шайка это понимала и пользовалась для удовлетворения своих гнусных инстинктов.

Необычайное преимущество перед людьми земли развращало, впрочем, и самого Оскара Дайбна. Женщины были его страстью, и он похищал их, но, удовлетворив свое желание, спускал обратно на землю, следя, чтобы шайка не причинила им вреда.

Рыжий Джек называл этих женщин «королевскими любовницами».

Между прочим, ими хотели воспользоваться для получения сведений о «Драконе», но они в один голос рассказывали, что провели все время совершенно изолировано, в особой комнате без окон, освещаемой и днем электричеством.

О Дайбне некоторые отзывались, как о человеке красивом и очень любезном.