Сергей Щепетов - Народ Моржа

Как ни лень было Семену, зимой он взял за правило ежедневно тренироваться – бегать и фехтовать пальмой. Терять форму ему не хотелось, особенно живя среди неандертальцев. Он и так рядом с ними часто чувствовал себя ущербным. Их мужчины могли непринужденно скакать с камня на камень, удерживая на плечах тушу приличного тюленя. Или, спускаясь к морю, спрыгивать с многометровых уступов.

Раз уж в поселке оказался туземец, Семен решил пристроить его к делу – чтоб не зря мясо ел. Неандертальскую девочку и троих мальчишек, стремительно превращающихся во взрослых мужчин, Семен заставил обеспечивать старика пищей и заодно (точнее, главным образом) изучать язык кытпейэ. Каждые несколько дней он проверял результаты и свирепо ругался и на учеников, и на учителя. Для себя же придумал новое физическое упражнение – на силу. Раз в день сажал старика к себе «на закорки» и спускался с ним по камням к морю. Потом, естественно, затаскивал обратно. На берегу Семен осваивал новую магию – пращи. Зачем ему это нужно, он не особенно задумывался – скорее всего, его просто заедало самолюбие: неужели к так и не освоенным первобытным «магиям» добавится еще одна?!

Самое смешное, что метание камней из пращи оказалось действительно магией – освоить технику можно за день, а вот научиться попадать в цель…

Способов крепления пращи к руке несколько: петля на среднем пальце, на четырех пальцах сразу или на запястье. Вариантов бросков еще больше: с одного маха или с раскруткой, всей рукой или кистью, в горизонтальной плоскости или в вертикальной, с разворотом корпуса или без такового. При броске могут быть задействованы обе руки или только одна – когда на левой щит. Семен избрал для себя то, что впервые увидел вблизи: крепеж – петелькой на пальце, а бросок – с одного маха. Воспользоваться готовым орудием не удалось – оказалось, что «стандартной» пращи не бывает, каждая подгоняется под габариты пользователя. В частности, длина сложенной для броска пращи должна соответствовать расстоянию от вытянутой вперед левой руки до согнутой в локте правой.

«Обучение, точнее овладение данной магией, можно разделить на два этапа – короткий и… бесконечный. Для начала нужно „бросок" превратить в „выстрел". Чем одно отличается от другого? В гребень встающей волны „брошенный" камень входит… скажем так, с плеском. А вот „выстреленный" снаряд, попадая в воду, издает характерный хлопок, похожий на чмоканье. Если это получается, остается пустяк – заставить камень поразить мишень».

Семен оказался прав, полагая, что объяснять, как целиться и в какой момент разжимать пальцы, бесполезно – это нужно чувствовать самому. Что-то получаться у него стало лишь к весне, да и то, как сказать…

«Требуется сродниться, усредниться, расслабиться и одновременно собраться. Нужно суметь почувствовать все сразу: руку, пальцы, ремень, расстояние, траекторию, камень. Этим и занимается стрелок во время бессмысленного, казалось бы, прицеливания – наведения снаряда на мишень. А в целом все очень просто – как показать пальцем на далекий предмет». Результаты стрельб получались довольно оригинальные – никакой кучности! То есть Семен или попадал «в десятку» (при правильном настрое), или безнадежно мазал.

Оказалось, что неприцельно закинуть камень пращой можно очень далеко, особенно с разворотом корпуса. Семен даже мерить расстояние не стал. А вот прицельно… В неподвижную полуметровую мишень Нгычэн не промахивался с полусотни метров. Семен решил, что для него это, пожалуй, предел возможного.

По состоянию природы Семен пытался понять, когда же следует отмечать годовщину их прибытия сюда: сначала казалось, что еще слишком рано, потом – уже поздно. Природа сама положила конец этим гаданиям – начался шторм. Он продолжался почти трое суток, а когда закончился, люди увидели в море странный предмет. Впрочем, странным он показался неандертальцам, поскольку Семен с такого расстояния ничего рассмотреть не смог. Предмет взяли на буксир и подтянули к берегу. Семен дождался отлива и пошел смотреть. Лучше бы он этого не делал…

Тщательно вырубленное изнутри бревно, обломанные, перепутанные жерди настила – совсем недавно (перед штормом?) все это было катамараном. Причем до боли знакомой конструкции – неандертальцы избегают вносить новшества, зато умеют с точностью воспроизводить то, что было создано однажды. «Может быть, это наш прошлогодний? – возникла успокоительная мысль. – Он лежал где-нибудь на скалах, а теперь его смыло волной и принесло? Увы, последний шторм был далеко не самым сильным за прошедший год, а ремни креплений выглядят относительно свежими…»