Сергей Михайлов - Пост

Я кричал, кричала та девушка, что пришла вместе с Любой, на полу с развороченной грудью лежала мертвая лесбиянка, а озверевшая Вероника все втыкала и втыкала скальпель в тело Любы. Та сначала билась и хватала руками острый медицинский нож, но через пару минут затихла.

Старшая поднялась и отбросила скальпель, потом вытерла окровавленные руки об кожаные штаны и приказала замолчавшей девушке:

- Иди отсюда. Скажи там Валентине, пусть пригонит кого-нибудь убраться здесь. Но только через полчаса. Я сейчас этим мудаком займусь, он за все ответит.

Девушка молчала и смотрела дикими глазами на залитую кровью Веронику. Получив приказание, она так же молча закивала и, пятясь спиной, исчезла из комнаты.

- Ну что, сука, рад?

Старшая подошла к столу взяла в руки нож, и начала проверять на пальце его остроту.

Меня потряхивало, но я смог сдержать голос, чтобы он не дрожал.

- Чему радоваться? Зачем девчонку убила? Ты же знаешь, что она не стала бы стрелять.

- Вот как раз и знаю. У меня в колонии, каких только не было. Даже те, что детей своих убили, и, думаешь почему? Из-за мужика. Так что и эта выстрелила бы. Ничего, сейчас ты за её смерть ответишь.

Вероника положила нож и вместо него взяла молоток. Я внутренне напрягся - неужели конец? Неужели все через что я прошел напрасно? Ни хрена себе ирония - выжить в ядерной войне, не погибнуть под когтями тварей, пройти через все схватки последних дней и умереть тут, под ударами молотка. Чертова сумасшедшая сука!

Мне хотелось разорвать её. Теперь мне стало понятно, что с головой у неё явный непорядок. Похоже, после апокалипсиса она съехала с катушек, хотя может и раньше. Начальница тюрьмы могла творить многое, и никто бы не узнал. Мне кажется, что за последние дни я встретил больше сумасшедших, чем за всю жизнь до этого. Мой взгляд опять остановился на мертвой, на полу. Бедная девчонка, хотя в какой-то мере Старшая права - я явился причиной.

- Ну что - выговорился?

Голос Вероники изменился, глаза опять заблестели. Она была в предвкушении того, что сейчас произойдет.

- Вероника, остановись, - я попытался еще раз достучаться до её мозгов. - Пойми, я ни в чем не виноват. Будь благоразумна - живой я гораздо полезней, чем мертвый.

Однако она не слушала меня, постучав молотком по столу, словно проверяя как он сидит в руке, она подняла на меня счастливые глаза и шагнула от стола.

- Сначала пальчики, - сексуально прошептала она и замахнулась.

Я дернулся, но чем это могло помочь? Боль пронзила левую руку, я опять дернулся и закричал. Когда перед глазами перестали плавать красные круги, я повернул голову. Похоже, кончила два пальца. Мизинец и безымянный разбухли и странно торчали в сторону.

После удара Сестра прикрыла глаза и даже тихонько застонала. 'Сколько же она так будет мучить меня?' Мне было страшно, наверное, даже страшнее, чем в тот раз, когда меня чуть не убил людоед. Тогда я все-таки мог бороться, да если бы и умер, то без мучений, а тут, похоже, я буду умирать очень долго.

Вероника очнулась.

- Теперь вторую ручку, - ласково сказала она и перешла к правой руке.

Я со всей силы закусил губу - больше не закричу, хоть так обломлю твое удовольствие. Однако ударить она не успела, дверь опять распахнулась и появилась Валентина. Сзади стояли еще женщины с оружием.

- Что? - недовольно спросила Старшая.

Валентина, стараясь не смотреть не на меня, ни на труп на полу, быстро сказала:

- Тебе надо быть там. Сестры говорят, мужики смогли пробраться внутрь колонии, одна часовая убита ножом, и одна без сознания, связана.

- Суки! - опять выругалась Вероника, бросила на меня сожалеющий взгляд и пообещала: - Я скоро вернусь.

Через пару секунд все исчезли.

Боль перестала быть такой острой и превратилась в постоянное нытье. Кровь, по-видимому, отошла от поднятых вверх рук и пальцы больше не опухали.

Мысли мошкой роились в голове. Чаще всего я думал о ней.

Оленька, как же ты там? Теперь и она, наверное, так и не сможет закончить свое дело. Сейчас, в момент, когда пришла настоящая пора прощаться с жизнью, меня вдруг пронзило - ради чего я ввязался в это дело, ради чего шаг за шагом постоянно двигался к этому роковому концу? И тут, перед лицом смерти, когда не надо было уже придумывать для себя отговорки, я понял, что это все не только из-за Ольги. Хотя она была, конечно, главным побудительным мотивом, но было и другое - подспудно я давно понял, что жизнь кончилась.

Несмотря на то, что я жив и здоров, легко можно было предсказать мой конец. Однажды я, как и многие, до этого останусь лежать на бруствере разорванный тварями. Никакого развития ситуации не было, никакого улучшения. Все превратилось в вечный привычный ад. И возвращение Ольги, а затем и организованное ей приключение, как бы вырвало меня из этой трясины. На кону для меня было совсем не доставка этого непонятного груза, о котором я ничего не знал и не понимал, зачем это нужно, и даже по большому счету, не наша встреча с Ольгой. На кону в этот раз была сама моя дальнейшая жизнь - или я смогу вырваться и найти что-то ради чего стоит жить, или я потихоньку сдамся и сгину.