Джеймс Прескотт - Кризис

– Скажите мне, что это не то, что я думаю! – воскликнул Грант.

Звук стал громче.

– Бегемот! – прошептал Даг.

– Ладно! – Стоукс устремился в указанном направлении. – Надеюсь, вы правы.

Они продолжили прорубаться сквозь заросли, но тот, кто шел за ними, нагонял их.

– Не уйти… – выдохнула Гэби.

– Спокойно, – Джек встал за ее спиной. – Доверь ходьбу экзоскелету.

– Ходьбу?! Я хочу полететь!

– Что ему от нас надо?! – Даг спешил как мог. – Что мы вообще ему сделали?!

– Защита территории, – предположил Грант, а может, это не он, а она, и у нее течка.

– Обнадежил, – отозвался Джек. – Давайте теории – на потом!

У них за спиной деревья гнулись и ломались, как под крылом мощного шторма.

– Вижу вход! – крикнул Стоукс с заметным облегчением.

Иван шел сзади, прикрывая отход. Его торс мерно поворачивался слева направо. За ним, перебирая тонкими поршневыми ногами, шагали роботы-грузчики.

Джек тоже увидел вход и в этот момент не удержался и посмотрел назад. Их преследователь был ростом в половину самого высокого дерева в джунглях. Тело на толстых круглых ногах напоминало картофелину и тряслось при ходьбе, но было заметно, что под его серой шкурой перекатываются крупные мышцы. Над торсом возвышалась шаровидная голова без шеи с множеством сиявших серебром глаз. Но самое сильное впечатление производила широкая разверстая пасть, полная острых и жадных зубов. Из середины груди торчала единственная трехпалая рука, которая схватила ближайшего робота и отправила его в пасть. Мощным челюстям потребовалось несколько секунд, чтобы разжевать механическое существо, и вот уже следующий робот беспомощно болтал в воздухе тонкими ногами. Иван, отделявший беглецов от преследователя, стрелял непрерывно.

– В пасть! – кричал ему по рации Джек. – Стреляй в пасть!

Траки Ивана гудели на склоне, трассирующие пули летели в глаза и морду зверя. Бегемот наклонил голову, выставив крепкий лоб. От входа их отделяло футов пятнадцать, Стоукс и Керр вели огонь, стоя на одном колене. Гигантская рука вытянулась в третий раз; Иван, попавший в железные тиски, продолжал стрелять, пока не исчез в пасти чудовища.

У самого входа Джек обернулся и увидел, что бегемот прекратил преследование и уходит в джунгли. Джек посмотрел ему вслед с острой тоской: Иван был невероятно тупой, но верный служака и неоднократно спасал их жизни. Кроме того, Джек понимал, как огорчится Анна, и ему ужасно не хотелось быть тем, кто расскажет ей о случившемся.

– Какого черта?! – кричала Миа, сжимая кулаки и не веря своим глазам. Она стояла в дверях лаборатории и смотрела, как подручные Алана переворачивают все вверх дном. Содержимое шкафов и ящиков лежало на полу, распечатки материалов по изучению девочек-близняшек, аккуратно собранные ею в папки, были разбросаны по всей комнате.

В центре этой разрухи в ее кресле и за ее компьютером сидел Алан и не спеша, как свои собственные, просматривал ее файлы. Он поднял на Мию глаза и, неодобрительно цыкнув, замахал указательным пальцем.

– Ай-яй-яй, Миа! Какая плохая девочка! Скрывать информацию от своего шефа! Как нехорошо! – он поднялся с кресла и прошелся по лаборатории, наступая на разбросанные бумаги. – Не забывай, дорогуша, что я тоже был когда-то исследователем. Уж не говоря о том, что это я вывел тебя в люди. Я первый понял твои возможности и безумную жажду открытий. Мне оставалось только снабдить тебя средствами и немного подтолкнуть. Простому человеку трудно понять таких людей, как мы … то чувство, которое испытываешь, зная, что стоишь на пороге большого прорыва, как будто нагоняешь дичь по свежему следу, – Алан потянул носом. – В этом есть что-то первобытное. Пойми меня правильно, я всегда верил в твой талант, несмотря на твою вечную неуверенность в себе, – Алан говорил не с ней, а куда-то в пространство. – Но, по правде говоря, не ожидал, что твои достижения превзойдут мои самые смелые ожидания. Так вот: о вранье. Помнишь историю Синей Бороды? Он положил к ногам жены все, чего она могла только пожелать, но – с одним условием: никогда не заглядывать в комнату в подземелье. Нужно было лишь соблюдать одно маленькое, нетрудное правило – и жизнь ее могла бы быть сплошным счастливым праздником. Какое-то время ей удавалось глушить тихий шепоток, предлагавший взять ключ и посмотреть. Только глянуть одним глазком – никто и знать не будет. Но шепот не умолкал и становился все громче, и она сдалась и сделала то единственное, что ее просили не делать!