Павел Иевлев - Те, кто жив

— Давай, Марин, как я тебе объясняла, — сказала Ольга. — Ты должна помнить это место.

Ей, значит, объясняла… А нам, значит, нет. Ну ладно.

— Да уж, такое не забывается, — нервно хмыкнула девушка. — Уверена, что вам туда надо?

— Уверена.

Надо же, она уверена. А я вот нет. Но кто ж меня спрашивает-то?

— Как там тебя, Артём? Давай, поехали, — снисходительно сказал мне Македонец.

— Куда?

— Прямо, по дорожке, а там увидишь…

Я нажал на правую педаль, машина медленно и почти беззвучно покатилась, с трудом набирая скорость — видимо, динамика разгона тут была не в приоритете. Ещё бы, столько брони навешать… Дорожка начала терять чёткость, и я чуть было не потянулся протереть бронированный лобовик, но вспомнил, что это просто визуальный эффект. Мы выезжали в странное межсрезовое пространство, для нас имеющее форму дороги. На самом деле, если верить профессору Воронцову, это просто причуды нашего восприятия, никакой дороги там нет. Но, с другой стороны, если верить Матвееву, недавно обретённые записи которого цитировала мне Ольга, наше восприятие — и есть мироформирующая сила. Как это между собой сочетается — спросите у кого-нибудь умнее меня. Я лучше рулить буду, раз с этим «и дурак справится».

И нет, я не обиделся.

К моему удивлению, Марина не использовала планшет для навигации.

— А как ты ориентируешься тут? — спросил я девушку. — Я как-то раз проехался, но даже с планшетом было очень сложно…

— Потому и сложно, что с планшетом… — ответила она неохотно. — Он для реперов, тут только мешает.

— Марин, расскажи, — сказала сзади Ольга. — Ему можно.

Ну, спасибо, блин. Польщён доверием. Интересно, это в расчёте на то, что я буду штурманом на новой машине, или чтобы Андрей послушал? Если бы она попросила рассказать непосредственно ему, небось, Марина бы её, при всём уважении, послала подальше…

— Это просто, — призналась девушка, — если хоть раз был на Дороге — выедешь на неё без проблем. Планшет для этого не нужен, машина сама вывезет, достаточно включить резонаторы и поехать. А вот найти конкретное место назначения… Ты не работал с нами на штурмовках?

— Нет, — помотал я головой.

Я знал, что «Тачанка» несколько раз обеспечивала поддержку прорывов на сложных реперах, но сам на такие рейды не попадал.

— Там операторы давали нам наводку, через маячки.

— Да, точно, мне показывали, — припомнил я, — но не пригодилось.

— Если сигнал виден, ты просто едешь в его сторону. Дорога приведет тебя, куда надо.

— А если некому подать сигнал?

— Надо просто чётко знать, куда тебе надо. Дорога и туда приведёт. Скорее всего.

— «Скорее всего»? А если нет?

— Значит, не приведёт. Или приведёт, но не туда. Или тебе туда не надо. Попробуешь — поймёшь.

Марина замолчала и отвернулась, глядя в боковую бойницу.

На Дороге странно. Как будто всё, кроме неё самой, сильно не в фокусе. Настолько, что за обочинами сливается в какую-то муть, через которую видны силуэты. Иногда зданий, иногда — пейзажей, чаще всего, впрочем, развалин. Не Мультиверсум, а руины Колизея. Иногда на обочинах чудилось какое-то движение, тогда все, кроме меня, напрягались и начинали тыкать в ту сторону стволами, а Борух громко жужжал над моим ухом электроприводом поворотной станины пулемета. Я же рулил себе прямо, поддерживая постоянную скорость: пострелять тут и без меня любителей хватает. Так что, когда что-то выскочило из тумана впереди и с разбегу шмякнулось о массивный передний отбойник, я даже испугаться толком не успел. Тяжёлая машина качнулась на больших колёсах, переезжая тело, и мы покатились дальше.

— Резвый какой… — сказал Македонец.

— Ага… — согласилась Марина.

— Кто это? — спросил я.

— Да чёрт их поймёт… — ответила девушка. — Живут они здесь. Или не живут… Может, они и не живые вовсе.

— Сзади! — громко сказал Борух и снова зажужжал, разворачивая ствол.

— Слева! Справа! — откликнулись Андрей и Ольга. — Чёрт, да сколько ж их! Артем, дави тапку!

Я ни черта не видел — зеркал заднего вида тут не предусмотрено, а обзор в стороны перекрыт бронещитками. Сидишь, как в танке. Выжал педаль тяги до пола, но машина разгонялась так медленно, что толку от этого было немного. Загрохотал пулемёт, и я ещё и слышать перестал. Македонец, встав на колени на переднем сидении, развернулся лицом назад, откинул заслонку бойницы, выставил туда руку с пистолетом и быстро выстрелил несколько раз подряд. Перезарядился, пострелял ещё. Я по-прежнему ничего не видел, кроме дороги впереди, только надеялся, что они там справятся.