Павел Иевлев - Те, кто жив

— Раньше почему-то не срабатывало, — сказал он, извиняясь, — я и так и этак — и ничего. А потом раз — и вернул всё, как было. А там так тепло! Птички поют.

— Где птички — там и рыбки, — уверенно заявил Мигель, упаковывая рюкзак. — А где рыбки — там и более крупная фауна…

Он заботливо крепил чехол с удочками и ружьё. Ольга смотрела на это скептически, но он не обращал внимания.

— Меня отец учил, — вещал он. — Я и на блесну могу, и сеткой, и охотиться… Ну, тоже пробовал.

— Сможешь? — спросила юного оператора Анна.

— Наверное… — ответил тот не очень уверенно. — Один я уже три раза туда-сюда проходил. Попробую и с вами… Станьте ближе.

Мир моргнул. В оплывшей земляной яме стоял небольшой круг из покосившихся каменных столбов, окружавших реперный камень. Кругом шелестел залитый летним солнцем густой лиственный лес.

— Hostia!.. — тихо выдохнул Мигель. — Besa mi culo! 31 31 «Святое причастие! Поцелуйте меня в задницу!» — все-таки ругаться надо по-русски.

Хлоп! — Выстрелил карабин Анны. В кустах что-то с шумом завалилось.

— Олень, — пояснила она, — мясо!

— Мы нашли стопку таблиц, — объяснял Матвеев. — Буквенно-цифровой код, цветовая маркировка. Я предполагаю, что так у них размечалась реперная сеть. Но как её соотнести с нами? Где точка отсчета? Мы понятия не имеем.

— Значит, будем идти экспериментальным путем, — сказала Ольга решительно. — Переход, разведка, вносим данные, идём дальше.

— Товарищи, а почему бы нам просто не переселиться в этот новый… как вы его называете? Срез? — спросил завлаб лаборатории электроники. — Там же целый мир! Можно прожить охотой и собирательством…

— И одичать к чертовой матери через поколение, — недовольно откомментировал Воронцов. — Ваши внуки, товарищ Петин, будут бегать в шкурах, нарубив наконечники стрел из корпусов приборов.

— Нет, товарищи, — сказал Лебедев, — мы обязаны найти путь домой. Наш институт, все мы, несмотря на случившуюся катастрофу, стали обладателями ценнейшей, уникальной научной информации! Её надо донести до партии и правительства, дать нашей советской Родине эту возможность, подарить ей целый Мультиверсум! Ставлю на голосование постановление о продолжении разведки. Кто за?

— На вот, прими, — Ольга дала мне треугольную оранжевую таблетку, — пострадавший…

Борух протянул фляжку, я запил. Сразу стало легче. Знаю такие, это из альтерионской полевой аптечки. Никакого «вещества», никакой мистики, но работает сказочно — альтери сильны в фармакологии.

— Как вы меня нашли? — спросил я уже более членораздельно. Опухоль спадала на глазах.

— А мы тебя и не теряли, — сказала она загадочно.

— Они же маячок сразу выкинули…

— А мы его для того и положили, — пояснил Борух.

— Понятно… То есть, непонятно. А нашли-то как?

— С Дороги можно найти не только место, где ты когда-то был, но и человека, с которым ты… Который тебе хорошо знаком, — пояснила Ольга. — Ты сам был этим маячком для меня.

— Вообще-то меня и грохнуть там могли… — возмутился я.

— Риск всегда есть, — сказала она скучным голосом. — Мультиверсум — опасное место.

Я даже задохнулся от возмущения — а то, что они вот так меня слили, это вообще ни о чём? Не нашел слов, промолчал. Толку-то? Она и так прекрасно понимает, что я про это думаю. И ей пофиг. Вот Боруху, вижу, неловко. А для неё это нормальный размен не очень ценного меня на очень ценные разведданные.

— И зачем всё это было? — спросил я мрачно, не ожидая ответа. Но она ответила.

— Мы нашли их.

— Это не их базовый срез, они там…

— Знаю — оборвала она, — мы забросились сразу, как тебя привезли. Провели разведку, взяли «языка», оценили обстановку. Узнали много интересного, так что ты получил по физиономии не зря.

Замолчали, недовольные друг другом. Машина катилась в туманном шаре Дороги, проплывали мимо размытые полупейзажи, которые то ли существуют, то ли являются в чистом виде феноменом наблюдателя. Воронцов в этом вопросе не соглашался с Матвеевым, но у того было большое преимущество — он давно помер. С покойником не поспоришь.

— Переговоры-то с местными провёл? — спросила Ольга вдруг. — Они готовы лечь под нас?

— Откуда ты…

— Ой, ты думаешь, почему я тебя отправила, а не Андрея, например? — засмеялась она. — Ты прекрасно подходишь для спонтанных самопрезентаций. Такой обаятельно-беспомощный, при этом положительный и позитивный. Как щеночек. Даже удивительно, что тебя всё-таки побили. Как у них рука-то поднялась?