Николь Валентайн - Теория относительности с точки зрения путешественника во времени [litres]

Она слабо улыбнулась.

– Я правда думала, что у меня будет чуть больше времени. Смешно, да?

Она осторожно прилегла на соседний шезлонг, глубоко вздохнула.

– Ты здорова?

– Нет. Я умираю, и ты уже это знаешь.

Финн в панике сел.

– Ба…

– Нет, подожди. Не надо. Скажи мне. Ведь ты справился и забрал Фейт из карьера?

– Да, но…

Вокруг её глаз разбежались лучики морщинок, лицо просияло улыбкой.

У неё было две улыбки. Мальчик знал, что если бабушка улыбается глазами, значит, она по-настоящему счастлива.

– До чего же она умна, твоя мама! Похоже, я хорошо её воспитала, да и она очень старалась, когда растила тебя.

– Ба, всё не совсем так…

Она подняла худую руку, останавливая внука.

– Финн, тебе следует знать, как себя вести, когда общаешься с Путешественниками. Не надо говорить больше, чем нужно. И не надо много болтать. Лучше слушай. И жди вопросов. Прежде чем открыть рот, подумай, из какого времени пришёл человек. Понимаешь?

– Вроде бы.

Финн сообразил, что бабушка просит его не рассказывать ей слишком много, но почему? Какое это теперь имело значение?

– Откуда… То есть из какого ты времени?

– Для меня сейчас наступил вечер моей смерти. Я скончалась поздним вечером, после того как ты лёг спать. Я устроила всё так, чтобы более ранняя моя версия пришла побеседовать с тобой наутро.

– Да, мы встретились.

– Наверное, тебе кажется странным то, что могу общаться с собой из прошлого и будущего. Но у нас остаётся куча незавершённых дел, поэтому приходится прибегать к своей же помощи. Вдобавок я разговаривала с ещё одной Бет, когда тем утром отослала тебя к Габи.

Финн вспомнил приглушённые голоса за дверью.

Бабушка сделала глубокий шумный вдох, раскашлялась.

– Сегодня вечером я слишком перетрудилась. Ты задал мне трудную задачку, поведав про теорию множества взаимодействующих миров. И вот что я подумала… Вероятно, наши неудачи объяснялись тем, что существуют несколько Фейт и одна из них нашла способ прыгать из вселенной во вселенную, как ты и сказал. Если бы я только могла проверить теорию, я бы всё выяснила! Это совсем рядом, и туда можно быстро переместиться.

– Ты нашла соседнюю вселенную?

– Дело в том, что мы исходили из существования множества линий времени. Но мы оказались близоруки! Есть огромное количество вселенных, и в каждой из них – целая уйма линий времени! Я успела лишь мельком заметить то, что находится за соседней дверью, – произнесла бабушка и замолчала. – Я увидела, что затеяли Билли и Уилл в нашем мире, – печально добавила она.

– И тогда ты оставила мне записку.

– Да.

Финн отвернулся: ему было легче задать свой вопрос лесу, высившемуся перед ним.

– Значит… это наша последняя встреча?

– Да. Мы видимся в последний раз.

Финн потянулся через пустоту, разделявшую их шезлонги, схватил бабушку за руку. И крепко-крепко сжал. Она пожала его руку в ответ и с усилием сглотнула, прежде чем снова заговорить.

– И ещё, – начала она важным учительским тоном, – ты помнишь, как мы с тобой тем вечером говорили про эффект бабочки?

– Да, ба. Это часть теории хаоса.

Он не мог не думать о том, что бабушка продолжала существовать в «том вечере».

– Верно. Считается, что в путешествиях во времени существует одно огромное, грозное и непреложное предостережение. Я имею в виду убеждённость в том, что даже незначительное изменение может вызвать катастрофу эпического масштаба. Но всё это чушь собачья! Заруби себе на носу, Финн, самое главное заключается в том, что время настойчиво. И упрямо. Пожалуй, оно – наиболее упрямая вещь на свете…

Бабушка снова сделала глубокий вдох и поджала губы, словно сердилась на невидимого собеседника, стоявшего во дворике.

– Поэтому с ним нельзя договориться. Это не взмах мотылькового крылышка, не попытка нагнать ушедший автобус. Тебе кажется, что ты что-то изменил, но затем происходят те или иные события, и – бац! – всё снова встало на свои места.

Финн вспомнил, что бабуля Эв заявляла примерно то же самое.

– Тогда зачем вообще стараться? Зачем пытаться что-то изменить?

– А сейчас мы подходим к самому важному, Финн. К единственному, чего слушается Время. Главное – это влияние, которое люди оказывают на других людей. Время упрямо, но сердца податливы.

Мысли мальчика мгновенно вернулись к расширяющимся звёздам. Похоже, в тот момент Вселенная пыталась сказать ему что-то на языке, которого он пока не понимал.

– Я знаю, о чём ты думаешь, – тихо произнесла бабушка. – Ты видишь потрясающую математическую задачу. И размышляешь о тех комбинациях, которые тебе предстоит перебрать. Но её нельзя решить с помощью уравнений или алгоритмов. Я хочу, чтобы ты понял… речь идёт не о цифрах, а о людях. О выборе, который они делают: быть добрыми, видеть правду и не отворачиваться. Вот реальные факторы, которые меняют уравнение целиком. И суть не в трепыхании мотылькового крылышка, а в трепете человеческого сердца. Если хочешь изменить время, ты должен изменить сердце. Не забывай об этом, Финн.