Полина Люро - Призрак [СИ]

Тут совсем рядом раздались шаги. Они приближались из темноты и их было много. Девочка напряглась, посмотрела на меня полными ужаса глазами и сказала: «Мама! Беги скорее!» ― и, рванув с лавочки, исчезла во мраке.

Я вспотела от страха, попыталась встать и уйти в дом. До калитки был всего шаг, но сделать его так не смогла. Меня словно силой прижало к лавочке. Возможно, дело было в самогонке, которую сдуру выпила. Ноги меня не слушались. Я закусила губу и со всей силы вцепилась пальцами в край скамьи.

Из темноты в круг света вышли…дети. Их было не меньше двадцати. Разного возраста, одеты в потрёпанную одежду, ноги ― босы.

«Банда беспризорников в наше-то время? Да что они мне сделают? Старшему от силы лет десять, а вон тот мальчик ― совсем маленький. Палец сосёт. Ему вообще годика два на вид. Но почему у них такой сердитый вид, что я им сделала?» ― моё сердце сжалась от страха.

Вперёд вышел рыжий кудрявый мальчик лет пяти в кружевной рубашке и штанишках на лямках, давно такой фасон не видела, разве что в кино. Его брови были нахмурены, а губы ― сурово сжаты. Со стороны это могло показаться нелепым, но мне было совсем не до веселья. Он вынул из кармана перочинный нож и направил на меня, его голос был спокойным и совсем взрослым .

― Где эта девчонка?

― Мальчик, я тебя не понимаю! ― прошептала внезапно охрипшим голосом, ― тут кроме меня никого нет, сам посмотри! ― и развела дрожащими руками.

―Ты лжёшь! ― одно молниеносное движение, и на моей руке появился глубокий порез. Я зачарованно смотрела, как из раны сначала появилась одна красная капля. Но через мгновение это уже был тоненький ручеёк крови, стекающий по руке мне на джинсы.

― Последний раз спрашиваю, где она? ― его интонация совсем не изменилась, но глаза были черны от ненависти. Взгляды других детей были такими же.

Сердце ушло в пятки, я снова попыталась встать, но опять безуспешно. В голове крутилось: «Что они делают? За что, не понимаю, это же дети?» Я попыталась ответить «рыжему», но язык словно онемел. Было слышно, как стучат мои зубы.

И тут вперёд вышел другой мальчик, круглолицый и худой, на нём были не по размеру большие и странно знакомые вещи: синяя футболка с нарисованным на ней белым котёнком и чёрные шорты. Его глаза смотрели на меня совершенно иначе, в них было узнавание.

― Уходите, она моя, ― сказал он спокойным голосом, и «рыжий» послушно отступил в темноту, а за ним и другие дети. Их шаги стали удаляться, но не назад, а вперёд, словно они непонятным образом перескочили место, где я сидела. Мальчик подошёл ко мне и сел рядом.

― Не бойся, Лиза. Ты совсем меня не помнишь? Я Димка-Колобок, ― и он улыбнулся совсем как тот Димка, мой лучший и единственный друг.

«Не понимаю, это что ― сон? Ну, конечно, не надо было пить. Уснула, наверное, на лавочке», ― у меня отлегло от сердца, и я почти успокоилась. В тот момент даже забыла про кровоточащую рану на руке.

― Так ты меня узнала, Лизка-вредина? ― у него была обаятельная и такая знакомая улыбка.

― Димка, ты? Так похудел, вот уж точно не назвала бы тебя теперь Колобком…

― Похудеешь тут, просидев целую неделю на голодном пайке в пещере, хорошо, что там в лужах была вода…

― Ах, да что ты! Вот значит, как. Так ты в пещеру провалился, а тебя все так искали, бабушка твоя…

― Она умерла, знаю, ― грустно вздохнул Димка.

― И моя тоже. А что было с тобой потом?

― Потом я умер, ― спокойно ответил он.

― Как же так? ― растерялась я, ― ну, да, ты же мне снишься. Дим, мне так жаль, что это с тобой случилось. Если бы тогда не побежала в эти чёртовы холмы, ты бы не пострадал. Я виновата перед тобой, Дим. У меня так больше и не появилось друзей, ни в школе, ни в университете. Ты простил меня?

― Конечно, Лиза. Не волнуйся, теперь всё позади. Я с тобой, и ты не будешь одинока.

― Хорошо, но ведь это сон, и я давно выросла…

Он тихо засмеялся.

― Но в душе ты осталась прежней, ведь так?

― Верно. Вот если бы вернуться назад и всё исправить…

― К сожалению, это невозможно. Пойдём со мной. Не бойся, это же сон!

Я поколебалась немного и протянула ему руку. Он крепко сжал её. Его рука была тёплой и такой «живой». Я улыбнулась и ахнула, осмотрев себя: на мне было моё детское короткое платье, ноги были босы, а волосы заплетены в те же косички, так и не ставшие толще. И я была лишь ненамного выше Димки, прямо как в детстве.

― Тебе нравится? ― улыбаясь, спросил Колобок.

― Да, очень!

― Тогда пошли! ― и Димка повёл меня вперёд.