Никита Калинин - Под сенью исполинов. Том 2 [СИ]

Второй близнец скривился от боли, в птичьих глазах блеснула неуверенность, он на полшага отступил. Да, вряд ли этим ребятам доводилось встречаться с боевым самбо! Иван сильнее стиснул зубы и стал весь внимание.

— Думал, по-быстренькому? Не. Это тебе не Париж. Здесь парадным маршем не пройдёшь!

Первый дёргаясь поднялся: рот-бритва раскрыт беззвучно, как если бы его крик был слишком высок для человеческого слуха, глаза бегают в поисках выхода. Второй же пригвоздил Ивана взглядом, но мгновением раньше померещилось, будто близнец зыркнул ему за спину так, как если бы там разворачивалась вся девяносто восьмая парашютно-десантная. Иван быстро оглянулся и понял, что позади Хиц-2. Так, как её видело его тело. Фильм ужасов ещё продолжался.

Иван ложно подался вперёд, провоцируя на ответные действия. Но белых телом великанов как подменили. Они больше не надеялись на физическую силу, не бросались в лоб, а разделились, медленно обходя Ивана с двух сторон, но при этом не давая тому даже гипотетической возможности проскользнуть между ними.

Быстро учится, гад! Один против двоих — шансы невелики. Как его одолеть? Должен же быть способ, не просто же так тут всё! Образы, мать их, образы!

Догадка припозднилась. Его пытались вытолкнуть, вышвырнуть его на Хиц-2, поэтому действовали так неуклюже! А значит… Иван глянул на тьму позади белотелых. Ухмыльнулся. Вот чего боится страж! Надо вытолкнуть близнецов в стылую неподвижную тьму, чем бы та ни была!

Они сорвались с места неожиданно, как две белые тени. Иван не успел среагировать и только вскрикнул беспомощно, когда оба близнеца как по мановению волшебной палочки выросли прямо перед ним, вплотную. Они схватили его за руки и подались вперёд, надавили; только и оставалось, что упереться ногами.

Но силы были неравны. Со спины надвигался цветущий жаркий ад. Иван непроизвольно обернулся, и понял, что попадёт прямиком к финалу. Поражённые метаклетками первыми, космопроходцы из транспортника уже давно перестали хоть как-то сдерживать себя. Часть просто рвалась наружу, напрочь игнорируя предупреждения роты охраны, слышались выстрелы и крики, лилась кровь. Часть бесновалась в отсеках базы.

Это же видели и близнецы. И — чтоб ему подохнуть! — опасались происходящего там не меньше! Как если бы сами когда-то вот так вот мучались, без шансов вытерпеть зуд меж мышечных волокон! Что-что, а страх Иван чуял кожей!

Сомнение — для слабаков. И он рывком подался назад, их же весом увлекая близнецов за собой на Хиц-2.

Проблеск тревожного маяка, вой сирены, крики друзей, нечленораздельные вопли и выстрелы. Сладкий запах, которого он больше никогда не ощущал — двери базы уже раскрыты, и внутрь вовсю летит невидимая глазу пыльца. Теперь она хозяйка тут, и всякий живой скоро вольётся в Гон.

Иван мотнул головой, понимая, что теперь тело подвластно ему. Что сценарий таки пошёл по иному развитию, хоть и катастрофически поздно, ведь перед ним близнецы, которых тут и близко не было и которые…

Менялись.

Иван попятился, споткнулся и упал, заскрёб руками-ногами. Против этого приёмы самбо помогли бы чуть больше, чем ласковые уговоры при остановке ядерного реактора.

Они срослись в районе таза, точно сиамские. И не нападали. Не могли, потому что с ними происходило что-то ужасное. Белые тела ломало и корёжило, вопль боли из двух глоток слился в один и заглушал даже бессмысленный вой сирены. Ифрит медленно оборачивался чудовищной аберрацией и страдал, не в силах больше ничего предпринять.

Метаклетки?! Так быстро?! И минуты не прошло! Но почему?!

Это стало последней цельной мыслью в голове Ивана. Спустя мгновение он тоже хрипло выл и катался по полу от боли в требующих движения мышцах. Хотелось содрать кожу, вытянуть жилы, вгрызться в мышцы зубами, и рвать, рвать, рвать!

Кто-то мелькнул сбоку: лицо перекошенное воплем, глаза дикие — стекло. Кто это? Начальник базы? Командир роты охраны? Неважно. Раз, и его уже нет. Ему повезло — тонкая белая лапа возникшей посреди отсека твари располовинила счастливчика от ключицы до паха, как маслянного.

Не было уже никакого ифрита. Что-то белое и многоногое содрогалось и ревело, разметая по углам столы и стулья кают-компании. Оно росло и всё больше напоминало «повелителя» местных джунглей. Опять пойманный в ловушку, ифрит-альфа обезумел и убивал сам себя, бросаясь на всё, что могло причинить ему хоть какой-то вред.

Глаза Ивана застилала солёная пелена из слёз, пота и чей-то горячей крови. Кто-то опять влетел в кают-компанию с визгом, набросился на него со спины и принялся колотить и царапать, разрывая китель в клочья. Все его силы уходили на борьбу с желанием побежать сломя голову хоть куда-нибудь, желательно прочь из углепластиковой коробки, на воздух, под беспощадное светило, на раскалённый камень! Но Иван скинул с себя тварь, что не так давно была лаборанткой с сексапильным сопрано, и просто забился в угол.