Питер Миллер - Витки времени

Адамс попытался встать, но ноги его не держали. Он лежал лицом вниз и мечтал, чтобы настал конец света. Сначала все дребезжало, потом наступила долгая блаженная тишина, а затем что-то ткнуло его в ребра.

— Поднимайся, — сказал голос.

Адамс стал отбиваться. Он сумел нанести один удар, который задел скулу противника, но затем здоровенный правый кулак снова прилетел ему в челюсть, он упал и отключился.

ВСЕ КИПЯЩИЕ ВНУТРИ человеческие чувства покинули Резерфорда Бора Адамса, который несколько часов спустя угрюмо стоял у окна, разглядывая удивительный ландшафт. Огромные древесные папоротники и растения, похожие на пальмы со стволами толщиной с бочку, в изобилии росли на берегах маслянистого моря. На них лежало покрывало тумана них, скрывая солнце. Рассматривая необычный пейзаж, Адамс вдруг заметил, как над джунглями появилось что-то большое, черное, хлопающее крыльями. Оно пролетело почти что над его головой, и он успел разглядеть огромные кожистые крылья и разинутую пасть с острыми зубами, прежде чем нечто унеслось в сторону красных скал, окаймляющих море.

Место, где оказался Адамс, было построено, как крепость, с красными каменными стенами полутораметровой толщины, и располагалось на вершине скалы, что давало прекрасный обзор низин. Возможно, ее построили еще на заре цивилизации, но внутри она выглядела, как несбыточная мечта ученика школы искусств, помешанного на футуризме. От этого места у Адамса шли мурашки по коже. Ему хотелось выбраться отсюда.

В десятый раз он вытягивал шею из окна, чтобы получше все разглядеть. До верхушек деревьев было более десяти метров.

Кроме того, внизу, в тени одного из огромных папоротников, виднелось нечто, что можно было бы принять за груду выветренных камней, если бы оно не передвинулось дважды за прошедший час. Предположительно, у него были ноги, голова и приличный аппетит. Выяснять, что это такое, Адамсу совсем не хотелось.

Он продолжал размышлять, хотя голова отчаянно трещала. Если бы только добраться до здоровяка с мощным правым хуком… хотя бы разок! Этот удар он больше не пропустит. Хотя, может, в его положении лучше поискать иной вариант? Но какой?

Только одна вещь в этой комнате была съемная и довольно компактная — небольшая яркая лампа, которая прекрасно ложилась в руку и давала определенное чувство превосходства. Подтащив стул к двери, Адамс сел и стал ждать, держа светильник на коленях. Вихрь мыслей в его голове постепенно стихал, боль прошла. И он погрузился в сон.

Адамса разбудил скрип двери. С быстротой кошки он вскочил на ноги. В проходе стоял здоровяк. С ним была женщина — высокая, с блестящими черными волосами и горящими темными глазами, в облегающем серебристом платье. За ними виднелась группа людей с орлиными лицами — людей с белоснежными волосами и грушевидными головами, — таких же людей, как светловолосый дьявол из металлического города!

На этот раз Адамс точно не ошибся! Он выяснил, откуда растут ноги!

С яростным криком он вскочил и замахнулся лампой. Но в ту же секунду обмяк. Сила покинула его руки, колени дрогнули и подогнулись, и он бесформенной кучей упал к ногам женщины. Она нагнулась и подняла его, словно маленького ребенка — его, Адамса! — перенесла его на другой конец комнаты и бросила на диван.

— Террри, — сказала она, — подойди и расскажи ему все.

Здоровяк подошел к нему с важным видом. В руке у него был маленький черный цилиндр, а на удивительно моложавом лице — улыбка.

— Моя жена считает, что мы должны тебе кое-что объяснить, — заявил он. — Будешь вести себя хорошо, если я дам тебе сесть?

АДАМС ЛИШЬ СЕРДИТО посмотрел на него. Пожав плечами, Терри плюхнулся на стул, маленький цилиндр все еще беззаботно болтался в руке откинувшегося на спинку надсмотрщика.

— Хорошо, — сказал он. — Я говорю лучше, когда никто меня не перебивает. Когда я закончу, можешь думать, что хочешь. Полагаю, ты желаешь знать, какого черта тут происходит. Ну, сейчас ты на Земле, там, где должен быть Канзас, только вот время немного другое — примерно шестьдесят миллионов лет до твоего рождения. А металлический город построили через шестьдесят миллионов лет после твоего времени. Будущее и прошлое… и наша задача держать их порознь! Вся эта чертовщина началась, некоторым образом, по моей вине. Я был физиком — Терренс Майкл Алоиз Донован, доктор наук — в 1930-ые годы. Я разработал теорию о том, как работает время, и изготовил прибор, который доказал эту теорию. Оно закручено — время, я имею ввиду, — как спиральная пружина, с витком в шестьдесят миллионов лет. Можно просто ползти по пружине, делая круг за кругом, до самой старости, а можно перескочить на следующий виток и преодолеть шестьдесят миллионов лет за один миг. Вперед или назад — без разницы, — но не меньше одного витка за раз. Расписав все это на бумаге, я создал нечто, похожее на свинцовое яйцо, которое будет перемещать меня с одного витка на другой легким нажатием кнопки. Ты, кстати, побывал в одном из его прапраправнуков. Так вот, я залез внутрь и — вуаля! — попал в середину мелового периода, с динозаврами, птеродактилями, и всем таким. Там я наткнулся на Лану. Она и ее народ родом с Марса. На Марсе две расы: черные и белые, и на всем протяжении их истории, белые доминировали. Полагаю, политика везде одинакова. В любом случае, отец Ланы, который был наследным правителем белых, умер, и Лана заняла его место. Только вот она женщина, а женщин-правителей на Марсе не было с тех пор, как построили каналы. Политики сообща выдвинули на престол ее сводного брата — Балдара, а Лану попросили снять с себя полномочия. Но она отказалась. Так вот, Балдар — здоровенный парень, которого ты видел в городе, наобещал много всего черной расе, таким образом, подготовив отличную почву для межрасовой войны. И тут появился я. Лана и несколько ее доверенных людей скрывались на Земле, пытаясь сплотить остатки белых. Когда революция вышла из-под контроля Балдара, — что случилось довольно скоро, — он стал умолять о новом договоре, и вскоре присоединился к Лане. Тут и вышел на сцену Донован из двадцатого столетия, попав прямо в гущу событий. Я не говорил на их языке, но помог Лане и ее людям разделаться с черными, которые их обнаружили, и затем попросил их отпустить меня, чтобы успеть встретиться с профессором, не верящим в машину времени. Так как они знали меня недолго и только что потеряли значительное число людей, пытаясь сохранить убежище в секрете, то сказали, что «так не пойдет». Будучи твердолобым ирландцем, я не принял отрицательный ответ. Я захватил Лану в заложники и направился к Яйцу Времени. Ее люди залезли в свою ракету и последовали за мной, именно тогда Балдар окончательно определился, на какой он все-таки стороне, и попытался убрать нас обоих со сцены. Мы добрались до Яйца в целости и сохранности, и я вернулся в 1937-ой год, собрал необходимые вещи и встретился с профессором Белденом, чтобы взять с собой и его. Видишь ли, первый аппарат был просто экспериментальной моделью и вмещал только одного человека. Я вернулся к Лане, а Балдар нашел нас. Через пару секунд от Яйца осталась лишь лужа горячего свинца, и мы побежали, очертя голову, спасая наши жизни. Затем одно из милых созданий матушки природы примчалось на шум, чтобы выяснить, в чем тут дело. Итак, мы — Лана и я — оказались на открытом берегу с несущимся за нами горгозавром, и Балдаром с тепловым излучателем в небе, пытающимся поджарить нас при первом же удобном случае. Нас спас Занар, который теперь с нами. Будучи гораздо моложе, чем сейчас, он пробрался в кабину пилота по каналу для силовых кабелей, вырубил Балдара и использовал его оружие против чудовища, которое нас преследовало. Я застрял в меловом периоде без Яйца и не имел ни малейшего понятия, что там происходит и как оттуда выбраться. Вот так я и оказался во всем этом замешан. Балдар смылся и вернулся к черным, но Лана была в порядке, и мы смогли собрать подкрепления и задать им жару. Спустя какое-то время я уже говорил на их языке, и, на основе моей теории, мы создали золотистое свечение. Это еще один вид пространственно-временного поля, которое я использовал в Яйце, для соединения витков времени. Часть поглощаемой им энергии утекает в космос в виде желтого света. С преобразователем материи в энергию и обратно, который был у народа Ланы, и некоторыми из моих небольших устройств, мы окружили черных и отправили их вперед во времени на два полных витка спирали. Я полагал, больше они нам не встретятся, как и тем, кто займет наше место. Если они все же выжили, то, может, оно и к лучшему, — в следующий раз подумают дважды, прежде чем сделать какую-нибудь глупость, если, конечно, хотят жить. Это было две сотни лет тому назад. Знаю, это звучит как сон, но у народа Ланы есть некая радиоактивная смесь, которую они впрыскивают себе в кровь, что сохраняет их клетки молодыми и здоровыми. Посмотри на меня, — мне скоро стукнет двести сорок пять лет, а я чувствую себя на тридцать. Лана же вообще не говорит, сколько ей лет.