Фредерик Каммер-младший - Корабль из ада

— Ульф! — отчаянно закричала девушка. — Ульф!

Северянин видел, что ее тащат к окну, но тут метнулся нацеленный ему в грудь меч, и ему пришлось заняться своими противниками. Напрасно он отступил к окну — Зору и слепого уже вытащили в окно.

В темноте зазвучали хриплые команды, и воины, сгрудившиеся в хижине у двери, разом ринулись в черную, дождливую ночь. Ульф, тяжело дышавший, окровавленный, ринулся, размахивая мечом, следом за ними. Но отряд воинов Му уже исчез в неистовстве бури, а вместе с ним исчезли и Зора с Мимаром. Ульф громогласно выругался. Кто эти люди? Он слышал, как вожак назвал девушку принцессой… А кто такой Харг?

Внезапно далеко внизу ущелья раздался крик…. Женский крик! Горячий гнев разлился в груди северянина. Обманули, обманули его маленькие смуглые людишки Му! С мечом в руке он бросился по ущелью в погоню.

В ТЕЧЕНИЕ МНОГИХ часов Ульф шел по тропе между скалами… но маленькие воины, явно знакомые здесь со всеми тропками, ускользнули от него. С рассветом дождь кончился, румяные солнечные лучи засверкали на мокрых камнях.

Тропа постепенно расширялась, показывая, что ею часто пользуются. Внезапно, когда Ульф взошел по пологому подъему, крик удивления сорвался с его губ. Перед ним возникло странное видение, колеблющееся, причудливое, нереальное.

Далеко внизу, у подножия утесов, на вершине которых он стоял, раскинулся большой город — масса мрамора, зеленого египетского порфира, темного обсидиана. Многоэтажные террасы, залы с колоннадами, широкие улицы, по которым ездили в каретах воины в алых одеяниях, а кареты везли рогатые, похожие на оленей, создания, более быстрые, чем лошади. Между величественными зданиями расстилались сады с цветами, серебряными фонтанами и мраморными бассейнами. Невероятно старым был этот большой город, и таких циклопических пропорций, что казался работой титанов. Храмы, крепости и дворцы были громадными, просто гигантскими на фоне обычных зданий, мрачные и непримиримые, невольно внушающие страх.

Ульф изумленно покачал головой. Еще более громадными, чем сам город, были окружающие его утесы. Со всех сторон они поднимались с равнины, возносясь на сотни футов над городом, и город казался обрамленным ими, словно гигантская чаша для вина. Тропинка, по которой шел Ульф, зигзагами уходила с обрыва вниз, но не было видно другого спуска, кроме как по ней. Пытаясь избавиться от жуткого впечатления, навеянного городом, северянин начал рискованный спуск.

Солнце уже высоко поднялось по небу, прежде чем Ульф его завершил. Быстро шагая вперед и не обращая внимания на пристальные взгляды любопытных прохожих, он прошел по садам и усыпанными полями цветов пригородам, и вошел в сам город.

Перед ним простерлись широкие улицы, заполненные толпами людей, снующих от лавки к лавке, от базара к базару. Товары из сотни портов лежали на лотках и прилавках. Здесь были богатые шелка из Китая, тонкие, как сети паутин, сотканные пауками, мечи и кинжалы от уйгуров с острыми лезвиями, с инкрустированными кораллами и ляпис-лазурью рукоятками, сладкие духи и мази из Мэгана и Пунта, прекрасные золотые украшения из земли Офир, ароматные специи с заморских островов. Богатый был город и явно могучий.

И все же на лицах людей, переполнявших улицы, было одно лишь чувство — страх. Тревожные шепотки перебегали из уст в уста, нервные взгляды бросались через плечо, словно опасаясь слежки, внезапная напряженная тишина сопровождала проезжающих мимо воинов Харга в красных одеждах. Страх… страх, от которого застывали уста говорящего, смолкал веселый смех молодежи и восторженные крики детей. Страх, заставляющий друзей детства с подозрением относиться друг к другу, страх, как темное облако, нависал нал городскими кварталами, неустанный, всеобъемлющий страх! И Ульфу невольно вспомнились слова слепого арфиста: «Эту, Город Страха, которым правит Харг, чародей, крадущий человеческие души…»

Внезапно на улице появилась большая карета, кучер которой прокладывал путь в толпе ударами длинного кнута. Мужчины, женщины и дети получали болезненные удары, но от них не было слышно ни одного слова протеста.

— Трусы! — закричал Ульф. — Вы же превышаете по численности этих ублюдков больше, чем сто к одному! Почему вы не поднимете головы и не расправите плечи? Почему не сбросите с шеи хомут?

— Тише, чужеземец! — старик, стоящий за прилавком в ларьке медника, схватил Ульфа за руку. — Тише, если тебе дорога жизнь!