Максим Удинский - «Дром» у дороги. Будни одной компании

Лёнчик успокоился.

Валентин пригубил минеральную воду и спросил:

– Что там наш сопливый байкер? Правда, что в лотерею выиграл две тысячи?

– Не знаю, – пожал плечами Лёнчик и мотнул головой, отгоняя муху. – Но если он гульнет на них в каком-нибудь другом шинке, я обижусь на него. О, забыл одну вещь тебе рассказать, – вспомнил он. – Вчера один проезжий тип зашёл пожевать и пристал ко мне, хотел моего «Алькано» купить.

– Ну и в чем проблема была? Мало предлагал?

– Да не, нормально. Триста единиц зеленой капусты.

– Ну, так чего «Алькано» еще тут?

– Я сказал, что не продаю. – Что-то изменилось на лице Лёнчика. – Ты в своей жизни что-нибудь руками делал, кроме самолетиков из бумаги? Месяцами сидел над чем-то? Ночами корпел над некой вещью?

– Нет, Лёнчик, знаешь же, что я не любитель этого.

– Вот лучше глотай свою минералку и не рассуждай, почему я не продал своего флагмана. Я в него душу вложил, а ты только о бабках.

Где-то на кухне кто-то зло взвыл, послышался звон, как будто рассыпали по полу несколько тысяч вилок и ложек. Валентин испугано посмотрел на Лёнчика. Тот сделал успокаивающий жест:

– Не волнуйся это Ван Ди колдует. Попросился сегодня на кухню, хочет что-то свое, народное, сварганить. Боюсь – меня попытается угостить.

– Надеюсь, не собаку готовит, – улыбнулся Валентин.

– Не, он же не кореец.

– А кто он?

– А черт его знает. Он мне говорил как-то. Но какая разница.

На экране лев разогнал гиен, намеревавшихся попировать антилопой, нагло схватил труп и потащил куда-то, гиены только смотрели в след, высунув языки.

Сволочь, подумал, глядя на экран, Валентин. Им бы накинутся всем скопом, порвали бы льва как тузик тряпку.

Хочешь узнать человека – узнай его друзей .

Японская пословица.

– Козлодой быкадорович! – донесся из дверей недовольный возглас. Это был Стаханов, он, похоже, как всегда, споткнулся о высокий порог.

Валентин и Ленчик повернулись в его сторону. Стаханов, прислонившись к стене, вытирал салфеткой носки новых туфель. Одет он был не так как всегда. Не было его обычного черного потертого свитера и выцветших джинс. На нем сидели недешевые пиджак и брюки, галстук на шее был повязан идеально.

– Лёнчик, или ты отремонтируешь порог или я его тебе выломаю, и вероятнее всего тобой, – проворчал Стаханов, выбрасывая салфетку в ближайшую пепельницу.

– Ты куда так вырядился, друг? – Не обратив внимания на эти слова, спросил Лёнчик. – К очередной бабе?

– Бабы в колхозе были, а тебе неучу сообщаю, что они называются девушками и женщинами. – Стаханов подсел к столику. – Со своим кабаком и лодочками ты забыл уже, что с ними можно делать. Настасью свою осчастливил бы, она давно на тебя глаз положила, а ты, балда, даже ее намеков не слышишь и тем более не видишь.

Лёнчик что-то глухо проворчал и сделал жалкую попытку парировать выпад Стаханова:

– Так ты на мой вопрос будешь отвечать? Куда ты вырядился?

Стаханов хмыкнул и покачал головой, мол, безнадежный случай. Валентин с интересом наблюдал за обоими.

– На кладбище я был, понял. – Ответил Стаханов. – Знаешь, это такое место, куда покойничков с морга привозят, и в землю закапывают, чтобы червячков кормить.

– Тупая шутка, – буркнул Лёнчик.

– Я не шучу.

– А кто умер? – вмешался Валентин.

– Гончар.

– Ого, так здоровый дедуля был, лепил свои горшочки да вазы. Видел, как он последней зимой в проруби купался, – воскликнул Лёнчик.

– А ты как на похоронах оказался? – спросил Валентин.

– Так он дядька мой был, – Стаханов достал из кармана пачку зубочисток, взял одну и стал ее жевать.

– Ты, почему нам никогда не говорил, что Гончар, твой родственник? – удивился Лёнчик.

– А ты спрашивал, – поднял одну бровь Стаханов и откинулся на спинку стула.

– Ну, да, – грустно согласился он.

– Да если честно, я сам не знал этого. Мать мне только вчера рассказала, что он был ее братом. У них какие-то серьезные нелады были, вот она мне никогда о нем не говорила. А тут – бац, сам Гончар – дядя, я вчера от такой новости, честно сказать, оробел.

– Ну, еще бы, – согласился Валентин. – Детей у него нет, домина от Гончара остался здоровый, авось отвалится наследство тебе.

– Держи карман шире, – резко произнес Стаханов. – Найдутся родственники, а я в эту муть лезть не хочу. Ненавижу эти, сам понимаешь какие, склоки. – Зубочистка во рту Стаханова нервно ходила туда-сюда.

Повисла тягостная пауза. Валентин снова покосился на экран телевизора, там теперь шел прогноз погоды на завтра: солнечно, умеренный ветер, без осадков.