Сергей Пилипенко: По ту сторону космоса

– Не знаю, – засмеялся командир, – как кому. Но, хочу предупредить вот о чем. Ты долгое время не сможешь употреблять пищу, как простой человек. Восстановленный телоорганизм будет долго приспосабливаться. Где-то около полугода. Это примерно так, как после голодания, но, конечно же, гораздо сложнее и серьезнее. Ну что ж, основное я тебе сказал, а остальное доработаешь сам уже на Земле. Когда желаешь отправиться?

– Да, можно уже сейчас.

– Хорошо, я подготовлю отправку. Да, чуть было не забыл. Вместе с тобой последуют несколько моих работ. Они будут соединены между собой. Потому, не удивляйся различным совпадениям или случайностям, как то принято говорить на Земле. Ну, все. Удачи тебе, Ретфорд. Привет Земле. Давно не был там. Только вот сверху и смотрю.

– Я передам, – скромно ответил пилот и погрузился в своеобразную задумчивость.

Командир вышел, и спустя немного времени вся система пришла в движение.

Человек отправился на Землю в поисках своего, давно усопшего тела и с целью выполнения своей собственной задачи. Так было нужно ему самому, и так было необходимо для всей Земли в целом.

Опускаясь, Ретфорд думал и думал. Казалось, мысли окутывают его с ног до головы и, уже войдя в среду, он словно встрепенулся и как бы проснулся и в то же мгновение ощутил сам себя в теле своего бывшего выражения.

Дальше наступил сон, мысли отступили в сторону, а все окружающее обрело незримую пространственность, вплоть до глухоты и какого-то внутреннего переживания за свое состояние.

Наступал час воскрешения тела из былины недавнего прошлого.

Пробуждение было немым и активным.

Вначале содрогнулись руки, затем ноги, потом голова и тело. Увядшие ткани сразу взбухли и напряглись.

Через секунду послышался треск, и голова наполнилась веществом. Но то не было еще мозгом. Пока это была лишь его реконструирующая деталь.

Ретфорду практически не мыслилось. Что-то давило его со всех сторон и возде во всем чувствовалось какое-то закупоренное давление.

Первоначально дернувшись, тело вновь застыло, ткани обмякли, и наступил минутный покой.

Спустя время, произошел толчок откуда-то снизу, и тело в буквальном смысле поднялось в месте своего почивания.

– Раз, два, три, – мысленно слабо отсчитал Ретфорд, и тело вновь опустилось на место.

Начали функционировать руки, шевеля пальцами и поднимаясь вверх, в стороны. Дальше наступил черед ног, потом тела и головы.

Через несколько минут все это прекратилось. Мысли вновь уплыли в сторону, а их место заняли пустота и темнота.

Глухота сменилась каким-то непонятным шумом с потрескиванием и даже повизгиванием.

Спустя пять минут наступил сон, тело обрело спокойствие, вместе с тем, не теряя свою упругость.

Так продолжалось долго. Время от времени Ретфорд как бы просыпался, но чувствуя какое-то давление, вновь окунался в небытие.

Вместе с тем, шум усиливался. Давление внутри возрастало.

Скрип или повизгивание несколько снизилось.

Кожа начала свое восстановление. Откуда-то со всех сторон шла невероятная сила.

Она наполняла собой тело и прибавляла время от времени ему вес.

Спустя пять дней, тело обрело статус живого. Оно начало двигаться во все стороны, руки и ноги ходили ходуном, голова вертелась, а глаза наполнялись жидкостью.

Внутри все менялось. В этот период Ретфорд не просыпался.

Его мучили какие-то кошмары, но отбросить в сторону он их не мог. Слабо появлялись какие-то мысли, но тело их отталкивало, желая восстановить вначале свою величину.

Прошло еще два дня.

Тело обрело свежесть и даже покрылось небольшим количеством зерновых пятен мокроты. Это была роса свежести.

Тело становилось обычным, но, в то же время, до изнеможения высушенным и на вид очень бледным.

По сути, это были кожа да кости, но они могли двигаться и обладали способностью стойкости сопротивления среде внешнего давления.

На восьмой день забилось сердце. Вначале медленно, затем сильнее и чуть позже – чаще, чем обычно. Это был шаг к пробуждению всего организма, сильно потерянного во времени.

В тот же день снаружи начались раскопки. Кто-то усиленно пытался добраться до мощей и изрядно потел при этом, издавая охи, да всхлипы.

Ретфорд открыл глаза.

Голова уже не была такой пустой, как вначале, и он с удивлением обнаружил себя в каком-то замкнутом пространстве.

Мысли усилились при малейшей попытке работы ума, и это вывело тело из состояния онемения.