Василий Лягоскин: Тайна пролива «Врата скорби». Том первый

– Где-где? В лесхозе, или как он там сейчас называется – какое-то ГАУ.

– Разлаялся тут, – проворчал здоровяк, – что, ни разу не застревал в лесу? Хватай вон стропилину – вываживать будем.

Кудрявцев не вмешивался – тут мужики были в своей стихии. Уже через минуту два парня, без помощи остальных, используя закон рычага, который они скорее всего из далеких школьных лет не помнили, приподняли передок трактора достаточно высоко, чтобы подполковник с Романовым быстро и аккуратно выдернули Ольгу. Ее красивое лицо было перекошено гримасой боли, но видимых ран было немного. «Кровищща» оказалось длинной царапиной на правой руке, кровь из которой была размазана от локтя до ладони. Впрочем, и кровь, и сама царапина уже вполне подсохли и никакой опасности не представляли.

– Ольга, вздохни глубоко, – наклонился над лежащей на нескольких относительно целых досках Александр.

– Ты мне, парень, не тыкай, – оскорбилась та, – я твоей мамки буду постарше, наверное.

Матери своей подполковник не знал – вырос он в детдоме, а семьей своей считал армию. Но ничуть не обиделся, привык как-то не замечать такие непонятные для обычных детей бестактности еще в детстве. Зато понял, что с внутренними органами у Ольги все в полном порядке. С такой экспрессией наезжать на мужика, только что спасшего ее из-под завала, не каждая здоровая баба сможет.

Тут заржал Анатолий – отпустило, видимо, парня чувство вины:

– А меня ты не узнаешь, баба Оля? Толя я, Никитин…

– Сгинь, засранец, – замахала на него женщина здоровой рукой, и тут же скривилась – видно ребра все-таки были повреждены.

– Берите ее на руки, – мужики, – скомандовал Румянцев Дубову и Никитину, но Виталий, отстранив рукой сунувшегося было выполнять приказ тракториста, сам подхватил Ольгу.

Да подхватил так бережно и нежно, что последняя даже охнуть не успела. Или опыт имел в таких делах немалый, или… Ну об «или» пока было рано даже загадывать, хотя такую женщину и сам подполковник носил бы на руках – значительно дольше, чем занял путь до огромной многоспальной кровати, на которую Ольгу и выгрузили не менее осторожно и бережно.

Остальные подошли тоже не с пустыми руками. Парнишка с фингалом и профессор Романов несли по штыковой лопате, откопанных в развалинах сарая, а тракторист – совковую, да еще лом устрашающего веса и остроты, обнаруженный в неразрушенном углу того же строения.

На молчаливые взгляды бойцов подполковник даже не ответил – погибшая женщина рядом с его квартирой, возможные трупы еще где-то в развалинах, пекло наступающего дня – какие могут быть еще вопросы. Впрочем профессор, помедлив, понимающе кивнул.

Толпа (пока еще толпа), кажется, не шелохнулась. Даже алабай сидел на месте. А вот «девочек» овчарок не было. Скорее всего унеслись в лес помечать территорию (или этим только кобели занимаются?).

– Не запутались бы там, – проходя мимо собаки, тревожно подумал Кудрявцев, – а этому надо имя давать.

Алабай даже не шелохнулся, не проводил его глазами, не отрывая взгляда от Котовой.

– А ведь он охраняет! – ахнул мысленно, – мой стол, мое имущество охраняет! Умница, зверь! Я тебе такое имечко подберу – всю жизнь гордиться будешь!

Между тем Котова, изредка поглядывая настороженно на сурового зверя, вся светилась гордостью – как же, она теперь не толпа, она при деле. О чем тут же и доложила подполковнику, протягивая ему стопку листов, исписанных каллиграфическим почерком. Слова, имена, даты складывались в нереально ровные строчки.

– Да… Опыт не пропьешь, – подумал Кудрявцев весело.

Однако по мере того, как один листок сменял другой, лицо его скучнело. Он прежде всего искал между строк сведения о профессиях, навыках людей – секретарь-референт, понятно, продавщица, пенсионерка – бывшая охранница на заводе, бывшая бухгалтерша, еще продавщица, предпринимательница, учительница начальных классов… О! – вот светлое пятно – старшая медсестра онкодиспансера; стаж работы тридцать два года. Как с такими работать!?

Он перевернул последний лист – на мужиков данных пока не было, но что-то подсказывало Александру, что там картина будет не намного лучше. Хотя… Водитель, тракторист, профессор тоже не лишним будет, да и сам он…

Мария Сергеевна (смотри-ка, не забыл как его первого и пока единственного зама зовут!) тем временем отчитывалась:

– Женщин и детей переписала полностью, кроме вновь прибывшей и вон этой, – Котова кивнула головой в сторону соседки-красавицы, поменявшей к этому времени позу на полулежачую, с упором на локоть – весьма соблазнительную, точнее соблазняющую.