Андрей Мансуров - Бредущие сквозь Лабиринт

Керк массировал и целовал нежные бёдра, губами лаская кошечку, и мягко проникая языком туда, куда мог дотянуться, Полина взяла на себя губы и грудь: соск и Рахель набухли и отвердели до такой степени, что Керку казались сделанными из стали! Он навалился на женщину и уверенно вошёл, потому что почуял всем нутром – пора!

Такого оргазма у его старшей жены ещё никогда не было! Его буквально сбросило с ходившего под ним ходуном тела, и Рахель содрогалась в экстазе ещё долго после того, как его красноголовый воин покинул её лоно. Наконец женщина, так и не открывшая глаз, глубоко выдохнула и засопела.

Керк присмотрелся: Рахель действительно отключилась.

– Ну всё, дорогой. Теперь тебе не отвертеться!

Керк отодвинулся чуть дальше, чтоб не задевать ту, что уже не могла участвовать в «групповых» игрищах. Тотчас верхом на нем оказалась прелестная наездница: руки Керка ощутили точённую упругую талию, как бы сами сомкнувшись на ней! М-м-м…

А возбуждает!

Впрочем, уж Полина-то знает, как именно его раскочегарить по-полной!..

Спустя несколько минут застонавшая, замотавшая головой со стиснутыми зубами, и изогнувшаяся так, что он всерьёз стал опасаться, не отвалится ли её голова, женщина тоже забилась в судорогах.

Когда они затихли, опустилась ему на грудь:

– Похотливая скотина!.. Иной раз я и правда думаю, что ты сам всё это «шоу» затеял! Чтобы потешить свой …! Да и нам, раз уж на то пошл о , сделать приятное… Только вот… Как ты умудрился узнать, что именно у нас всё будет так… так…

– Хорошо. – он докончил за партнёршу, прижав ту покрепче, и стараясь расслабить мускулы торса.

Полина, опустившая ноги вдоль его тела, действительно поёрзала, словно устраиваясь на жёстком матраце, и положила головку ему на грудь. Пальчиком она водила теперь по его бицепсу, обрисовывая контур немаленьких мышц:

– Ну скажи, что всё-таки меня ты любишь больше!..

Керк поспешил уверить, что так оно, конечно, и есть, не забывая краешком глаза коситься на повернувшуюся на бок, так, что им теперь видна была только плотная широкая спина, и мирно сопящую, Рахель.

Показалось ему, или та действительно чуть дёрнула плечиком?!..

Утром рука Полины выглядела как новенькая. Ну, вернее, почти как новенькая: только тоненький волосяной шрам остался от припухлости и гноящегося разреза. Керк хмыкнул. Потом бросил размотанный бинт и всё остальное в угол:

– Спасибо за лечение. И – извините, уважаемые господа. Вы же не поставили нам урну для мусора!

Они с Рахель переглянулись. Женщина кивнула ему. Он пошёл в ванну. Затем туда прошла Рахель. Полина всё это время лежала, отвернувшись к дальней от проёма стене.

Керк потопал ногой по полу. Рахель поцокала губами.

Полина, так и не повернув к ним лица, заявила:

– Никуда сегодня не пойду. Пусть мне подадут мой шарик прямо сюда, в постель.

Керк почесал в затылке. Ему не хотелось говорить в десятый раз, что они не в том положении, чтоб капризничать, выдрючиваться, и т.п. Не видел он смысла и в очередной раз призывать быть сплочённой командой: зачем призывать, если они и так – команда?

Проблему решила Рахель:

– О, мой многоуважаемый господин. Посмотрите: ставлю вас перед фактом: младшая жена подзалетела, и теперь пытается действовать с позиции силы!

Полина, резко развернувшись, вспыхнула:

– Ничего я не подзалетела! Да и как бы это я узнала, что подзалетела, если у нас нет никаких пробников… Да и сексом мы начали заниматься только где-то с неделю?!

– Тогда к чему эти капризы и выдрючоны?

– Ну… Я вот подумала: что если нам попытаться действительно оставить кого-то здесь, а двое попробуют пройти очередную фиговину, да и вернутся сюда?

– Полина, – Керк говорил спокойно, хотя сам этого спокойствия не ощущал: неужели их такой сплочённый и эффективно действующий коллективный механизм начал разваливаться?! – Мы же вчера практически подтвердили, что мы – не возвращаемся. Комнаты для отдыха каждый раз новые. И если разделимся – то уж навсегда! Или… Я вам, – от волнения он снова перешёл на «вы», – уважаемая, не нравлюсь? И вы хотите чтоб я стал… моногамным самцом?

Полина взъерошила шикарную шевелюру на голове:

– Ну уж …! Про моногамию забудьте, дорогой «господин»! Младшие любимые жёны так просто на милость победительниц не сдаются! Сейчас пойду умоюсь.

И не вздумайте соваться в лифт без меня!

Когда женщина, выглядевшая, как отметил Керк, уже не больше чем на тридцать лет, скрылась в ванной, он переглянулся с Рахель. Та буркнула: