Николай Грошев - Файл ТМ

Парк не был особо большим, но стоило войти в него, и ты терял ощущение пространства. Словно в настоящей зелёной стране оказался. Казалось, сколько не иди, а впереди так и будут тесниться деревья, и так же они будут тихо шуршать листвой своих пышных, даже величественных крон. Узкие асфальтированные дорожки, пронизывающие всю территорию парка, только усиливали это впечатление. Кое— где здесь имелись ажурные скамеечки – их, наверное, специально для влюблённых ставили. По крайней мере, влюблённые парочки их очень уважали. Я хорошо их запомнил. Всегда блистающие свежей краской, летом увитые цветущими лозами толи винограда, толи ещё какого— то растения (вьюн от винограда я отличаю, но редко и иногда путаю с плющом). А ещё в нашем парке имелось маленькое чудо. Посредине парка, там, куда выводили все дорожки, размещался маленький овальный пруд. Летом и часть осени, там всегда плавали самые настоящие лебеди. Белые как снег, гордые, величавые птицы. Когда был поменьше, я очень любил смотреть на этот пруд, на плавающих по его зеркальной поверхности, удивительных белых птиц. Всё— таки не зря лебедь, в далеком прошлом, был символом моего народа. Русского народа. Очень красивая птица. Даже загадочная. Глядя на них, всегда так хорошо думалось…, ну, пока не стал старше. Там я, увы, поддавшись порокам общества, к лебедям приходил всё чаще с пивом, так что думалось уже не так хорошо как в детстве…, когда— то давно, этот парк был тихой гаванью, обителью покоя посреди повседневной суеты и городского шума. Так было раньше.

За 14 лет моего отсутствия, парк изменился. И далеко не в лучшую сторону. Похоже, городские власти совсем перестали приглядывать за тихой гаванью нашего городка. Ныне в дневное и вечернее время парк заполняли подвыпившие компании, бомжы, алкаши и бродячие псы. Рано утром парк пустовал. В это время он напоминал кладбище надежд, причём любых. На дорожках валялись битые, иногда целые бутылки, пивные банки, окурки, обрывки газет и другой подобный мусор. Когда— то к парку было приписано сразу два дворника…, наверное, у города кончились деньги. Или совесть.

За деревьями больше никто не ухаживал, и маленький лес рос, как ему на душу ляжет. Аккуратные лесопосадки обратились дремучей чащобой. Аллеи, прикрытые пышными кронами, сквозь узкие просветы в которых, падали тоненькие золотистые лучики солнечного света, сейчас походили на тоннели лабиринтов из древних греческих легенд о минотавре. Сквозь пышный свод листвы, свет больше не проникал. Живой тоннель из листьев, слабо трепещущих в темноте…, как же тут, наверное, бывало жутко по ночам. Впрочем, тут действительно по ночам было чрезвычайно жутко и вообще, мелькать не стоило. Кроме внешнего вида в парке многое изменилось. СМИ не умолкали о том, что творится здесь по ночам. Полиция, наверное, ненавидела парк – вечный источник всё новых и новых безнадёжных дел. Убийства, грабежи, изнасилования, всё это теперь наполняло место, где я отдыхал душой в детстве, юношестве. Конечно, наш тихий парк и раньше становился объектом пристального внимания полиции – место тихое, для преступника любого толка, такое место практически приглашение зайти на огонёк. Но раньше такие события в парке были громадной редкостью, нонсенсом и мгновенно становились поводами для разнообразных слухов и сплетен. А теперь…, за последние 3 года, в парке оставили кровавый след сразу два маньяка. Молодёжные разборки с поножовщиной стали обыденностью. Да что там щеглы, бешенные от своей гормональной нестабильности (у подростков такое бывает – гормоны брызжут, кровь кипит), парк стал неофициальном местом стрелок серьёзных криминальных авторитетов города. А их разборки порой кончались и стрельбой. Ложь или нет, но пока я был в городе, дошла до меня сплетня, что очередная такая разборка кончилась тремя трупами, разрезанными надвое лучом лазера. Официально ничего такого не было, просто постреляли бандиты друг в друга из привычного огнестрела, да и город наш – провинция поселкового типа, но кто его знает…, я ведь не понаслышке знал, что ручное лазерное оружие уже существует и даже кое— где активно применяется. Как долго власти разных стран и объединений на вроде ООН смогут скрывать факт существования таких видов оружия? Мой мир менялся, но тогда я этого не слишком— то и замечал. Да, собственно и плевать мне было.

Несмотря на то, что я знал о печальной судьбе главной зелёной зоны города, я всё же решил посетить парк. Душа жаждала вновь услышать шум листвы, лицезреть величественных лебедей, спокойно и важно, плавающих в пруду. А маньяки, молодёжь полоумная и одуревшие от своей безнаказанности бандиты – плевать мне было на них. В их же интересах, было не отсвечивать в моём присутствии. Офицер «Кондора», доживший до окончания контракта, да ещё и уволенный в запас с повышением в звании и пачкой наград…, эх…, вот некстати вспомнилось…