Георгий Шахназаров - И деревья, как всадники… Повести и рассказы

Говоря это, младший лейтенант пристально вглядывался в Гудаутова и был готов при малейшем движении принять самые решительные меры. Но тот ничем себя не выдал, даже не шевельнулся, и взгляд его был по-прежнему безмятежен и добродушен.

- Фамагуста? - пробормотал Будушкин. - Где я слышал это слово?

- Бластер? - недоуменно поднял брови Гудаутов. - Блейзер, может быть, с блестящими пуговками?

«Не вооружен, - решил Стенькин. - Впрочем, возможно, не все марсиане налетчики. Среди них тоже могут быть разные, нельзя всех стричь под одну гребенку».

Гудаутов понятия не имел о космическом оружии. Занятый разработкой очередного тактического маневра, он даже не обратил внимания на зловещую фамагусту.

«Один марсианин, - размышлял он, - плюс один - это уже два марсианина. А если еще марсиане, много марсиан, если налет, как сказал «артист», что тогда? Тогда паника, суматоха, кто куда - и просто смыться».

- У меня важное заявление, - с достоинством сказал он младшему лейтенанту. - Прошу занести в протокол.

- Что еще?

- Довожу до вашего сведения, гражданин начальник, эти двое… - он кивком указал на Будушкина и Сарафаненко, - из моего отряда.

- Как это понимать?

- Марсиане. Сами не видите?

- Что?! - завопил Сарафаненко. - Я марсианин? Да меня весь город знает, я гитарист, в филармонии на концертах выступаю!

- На Марсе каждый второй - гитарист, - отпарировал Гудаутов.

Стенькин потерянно глянул на Будушкина, свою последнюю надежду.

- Может быть, он прав, и мы все действительно марсиане, - философски заметил Будушкин, пребывавший в глубоком раздумье. И добавил: - В известном смысле.

Гудаутов развел руками и, обратившись к своим вновь обретенным соотечественникам, произнес фразу на чистейшем марсианском языке. Уголком глаз он наблюдал за произведенным эффектом. Рука Стенькина невольно потянулась к кобуре. Лютикова тихо охнула и, уцепившись за стену, поползла к выходу.

Сомнений не было: Заборьевск подвергся массированному нападению марсианского десанта. Возможно, пришельцы успели захватить жизненные центры и кинулись бесчинствовать. Но его, Стенькина, они так просто, за здорово живешь, не возьмут. Сукины сыны, комедию ломают, потешаются…

Младший лейтенант вскочил на стол и, выхватив пистолет, заорал:

- Руки вверх! ложись!..

Едва Гвоздика выскочил вслед за грабителем, как пивная наполнилась шумом и сумятицей. Сбросив оцепенение и мигом протрезвев, посетители первым делом принялись обследовать свои карманы. Послышались недоуменные возгласы.

- Деньги целы!

- Странное дело, у меня спички взял.

- Немного-то их было, копеек 70, да все тут.

- И у меня спички.

Вскоре выяснилось, что марсианин не взял ни медяка, зато экспроприировал с десяток спичечных коробков.

- Что бы это значило? На кой ему спички?

- Нет, вы лучше скажите, почему он на деньги не польстился?

- Может быть, затеял спалить город? - предположила хозяйка заведения, оправляясь от страха.

- Если так, разве нельзя было накупить спичек в киоске? - усомнился кто-то.

- Много брать подозрительно.

- Выходит, меньший риск грабить? Это, товарищи, несерьезно, - вступился Звонский.

- А что за машинка у него была?

- Похоже на парабеллум.

- Ничего подобного, я ближе всех к нему стоял, успел разглядеть: такая блестящая штучка, вроде небольшой гранатки.

- Бластер, он говорил, бластер.

- Что эго?

- В научно-фантастических романах, - пояснил Звонский, - так называют обычно космическое оружие.

- А фамагуста?

- Честно: не знаю, никогда не приходилось слышать.

- Надо бы в милицию заявить, - догадалась вдруг хозяйка.

- Не тревожьтесь, - сказал полный с очень уверенными движениями. - Тут среди нас находился весьма опытный оперативник, так он уж пошел по следу.

Все поглядели на полного с уважением. И вспомнили о его поступке.

- Молодчина, - похвалил Гаврила, - быстро скумекал, как его утихомирить. Не то он бы нас всех в тартарары отправил.

- Кто знает, возможно, и не только нас.

Полный не без удовольствия принимал комплименты.

- Кто все же это был? Неужто настоящий марсианин?

- Вполне даже похож на того, что по телеку выступал.

- По какому телеку?

- Эх ты, самое интересное прошляпил! Ну-ка, мать, плесни нам по кружке.

- Я, пожалуй, побегу домой, товарищ Звонский,- сказал Гаврила. - Что-то на душе свербит.

- И мне пора.

Они распрощались и отправились восвояси.

Гаврила поторапливался, пугливо озираясь по сторонам. Пожаров вроде пока не замечалось, но атмосфера ночи, сгустившаяся перед летней грозой, была насыщена тревогой. Все встречавшиеся на его пути нечастые прохожие до удивления походили на марсианина. Время от времени Гаврила вздрагивал от случайных звуков, необычно гулких в безлюдной поздневечерней тишине. По мере приближения к дому напряжение в нем нарастало. Уже почти на месте, когда он пересекал внутренний двор, ужасная мысль мелькнула в его голове. Обожженный ею, он рванулся к подъезду, мигом взлетел на четвертый этаж, распахнул дверь и, упав на колени у самого порога, начал торопливо шарить под паркетной плиткой.