Джей Эрл - Тайное становится явным

Гонти включил интерком и последние слова Рэнда услышали все дежурные операторы.

— Они займутся этим сами, — пояснил Гонти.

— Центральная! — завопил Ивен, прежде, чем интерком отключился. — Эй, ответьте!

— Центральная на связи, — подтвердил приятный женский голос.

— Глемма-станция ангара уничтожена, система энергообеспечения повреждена, имеется утечка радиации, — выпалил Рэнд на одном дыхании.

— Поняли вас. Конец связи.

У Гонти уже в который раз за сегодняшний день вырвалось проклятие.

— А знаешь, чьих рук это дело? — поинтересовался Ивен.

— Догадываюсь, — Гонти помрачнел. — Значит, Странники решили отказаться от своей политики невмешательства. Послушай, я должен кое-что сказать тебе. Я действительно знал, что ты полетишь в ангар и не остановил тебя. Потому что мне необходимо было выяснить… — Гонти умолк.

— Выяснить?.. — переспросил Рэнд.

— Да. Мне нужно было знать наверняка, на чьей ты стороне.

— Что?!

— Это была вторая причина, по которой мы забрали «Алмаз». Если бы… В общем, мне очень жаль, что так получилось. Я не предполагал, что все зашло так далеко.

— А как ты мог предположить, что я предатель, черт тебя возьми?!

— Для этого были основания.

— Объясни!

— Я все расскажу тебе, но не сейчас. Есть вещи более важные.

— Что может быть важнее, чем подобное обвинение? А если ты снова усомнишься во мне? Что если в следующий раз…

— Следующего раза для всех нас может вообще не быть.

— Как…

— База окружена. Все глемма-каналы заблокированы. Это Странники. Ни один из наших кораблей, даже если нам удалось бы вызвать помощь, не сможет им противостоять.

— Но ведь «Алмаз» уже здесь.

— Да? А кто говорил, что это не военный корабль?

— Не военный. Мы не для этого его строили.

— Но его можно для этого использовать, что одно и то же, не так ли?

— Послушай, что тебе от меня нужно?

— Консультация.

— Что?

— «Алмаз» здесь. Но, боюсь, это нам не поможет.

— А в чем дело?

— Это я должен спросить! Кто же знал, что у вашей «прогулочной яхты» стационарная силовая защита, да еще такой мощности?! Двое наших людей погибли, едва прикоснувшись к электронному замку.

— Постой, о чем ты говоришь? — Глаза Рэнда потемнели. — Какая еще защита, ты что, с ума сошел? Все было отключено — у меня же нет вечного источника энергии! Да и как я сам вышел бы из корабля — через свернутое пространство, что ли? И вообще, он стоит там уже больше года!

— Откуда мне знать? Может поле включилось автоматически?

— Нет! Для этого нужно было, как минимум, выстрелить в корабль зарядом высокой энергии. И даже в этом случае, без оператора…

— Ладно, не будем терять время. Лучше посмотри сам.

Первое, что обнаружил Рэнд, подойдя к «Алмазу», — его собственный электронный ключ не подходит к замку.

— Какого черта?.. — выругался Ивен.

Стоило прикоснуться к замку, все вокруг озарила ослепительная голубая вспышка, и Рэнда отбросило назад. Но был и другой способ. Гнев придал Ивену сил. Он мысленно приказал люку открыться, сопроводив послание паролем, известным только ему и Алану. Приказ был выполнен мгновенно. Ивен влетел внутрь, думая о том, какие еще сюрпризы его ожидают. Включив программу диагностики, он обнаружил, что повреждены все электронные замки и генератор защитного поля. Закончив обследование, Рэнд в отвратительном настроении вернулся к шлюзу.

Гонти ждал его.

— Он может лететь, — сообщил Ивен. — Но защиты не будет никакой. Абсолютно.

Гонти тяжело вздохнул. Он ожидал чего-то в этом роде, но не думал, что все может быть настолько плохо.

— Это твой единственный шанс спасти свою жизнь и хоть что-нибудь узнать, — сказал он, не глядя на Рэнда. — К сожалению, я не вижу другого выхода.

— К сожалению, — повторил Ивен задумчиво. — Почему, собственно, я должен верить тебе?

— Можешь убедиться сам.

С этими словами Джек включил панорамный экран. Свет в ангаре погас, и одна из стен «растворилась». Иллюзия была настолько полной, что у Рэнда перехватило дыхание. Он не имел дела ни с чем подобным с тех пор, как окончил Институт Пространства. Словно ледяным ветром повеяло от экрана. Прямо перед ним, закрывая собой звезды, висел огромный корабль. Темно-зеленый с черным отливом металл тускло отсвечивал на изгибах исполинского корпуса. Изображение было неестественно четким — можно было различить сетку мельчайших трещин на шероховатой поверхности металла. Сам корабль, казалось, излучал силу, от которой не могло быть спасения.