Сергей Фокин - Долина грез. Читай, дивись. Живи, учись!!!

СИМВОЛ ИЗОБРАЖЕННЫЙ НА КОЛОДЦЕ И ЭМБЛЕМА БРОДЯЧЕГО ЦИРКА

Пока я мысленно находился в раздумьях – телом подошел к окраине цирка. Голосов не было слышно и не удивительно, меня это не пугало, ведь в такую рань все еще должны спать… Сон! Как мне сейчас этого не хватает. Я совсем выдохся и готов был отдать все за мягкую постель… Чтобы не наводить много шума, я на цыпочках подобрался к одному из двух домов на колесах и было хотел уже постучать, но в эту секунду, сзади раздался громкий протяжный ехидный смех… стук… и все, дальше не помню. Было темно, в голове прокручивались дом, друзья, родные. Что-то отдаленно постоянно шумело и сильно раскалывалась голова. Очнулся вместе очень схожим с хлевов на душистой соломе. Не та перина, что я ждал, но лучше, чем могло быть. На вопрос, – как я здесь оказался, – отвечу не помню. Остается ждать, но ждал я не долго и сейчас попытаюсь в красках вспомнить куда я на самом деле попал.

1247

В 1932 году знаменитый американский режиссер Тод Браунинг снял художественный фильм «Уроды». Не понимаете, о чем я? Сейчас объясню.

Мне на мое горе, посчастливилось попасть именно в цирк уродов. Сегодня фрикшоу как такового не существует. Медицина за последнюю сотню лет шагнула вперед (даже дальше чем я мог себе тогда представить) и претерпела серьезные изменения.

Сейчас опишу каждого, кого мне довелось там увидеть за месяц, что я протерся с ними бок о бок. Проживало их там куда больше чем видел я, но и этого мне хватило, чтобы это навсегда врезалось в моей памяти.

Первого, как сейчас помню, звали Стефан Спрэг, по прозвищу «живой скелет». Он исполнял роль моего надзирателя, и с утра до позднего вечера не отходил от меня ни на шаг. Спрэг был невероятно худой, ел в два раза больше еды, чем здоровый человек и всегда с собой носил флягу подслащенного кумыса, на случай если внезапно проголодается. Наверно из всех, Стефан был самый спокойный и тихий. Жаль его.

Второй – Исаак Бобровски, был у них вроде главного и постоянно принуждал меня к самой грязной работе. Может из-за своих природных комплексов, или просто успокоить свой вспыльчивый нрав – не знаю точно, но он ловил кайф от издевательства над человеком – меня. Это было отчетливо видно по его львиной физиономии. Все тело у него было покрыто длинной шерстью, от чего и получил свое звериное название. Проживал он в том самом домике, в который я впервые и решил постучать. Выходил не часто, два-три раза в день, минут так это на пятнадцать, но мне этого хватало с лихвой.

Рут Джордан – третья из фриков. «Женщина-пингвин» – так было написано на ее трейлере, и она у них была важной фигурой, на сколько не знаю; узнать не представилось возможности. Для меня она выполняла роль кухарки – завтрак, ужин и крайне редко (вообще это было всего пару раз) – вода в обед. У нее был врожденный дефект, который затрагивает все конечности человека, делая его похожим на пингвина. Жуткое зрелище!

Милли и Кристи – сиамские близнецы. Это были дети лет десяти-двенадцати, и они никогда не чем толковым не занимались, кроме правда одного – изучение каких-то растрепанных книг. Знаю, что для них это была единственная важная цель в жизни. Как выяснилось позже, с помощью этих знаний они собирались в дальнейшем выступать.

Ах, да, чуть не забыл – «девушка-леопард». Имени я ее не знаю, я ее видел только когда чистил конюшни. Она там по всей видимости и жила, заодно присматривая за жеребцами. Ни разу не видел, чтобы она с кем-нибудь говорила, даже не знаю могла ли? Она страдала заболеванием кожи, провоцирующее появление пятнистости. Пару раз с ней работала ее сестра – Сьюзи, или «девочка-крокодил». Я понял, что эта болезнь выражается в нарушение верхних покровов, кожа со временем становиться разноцветной, ороговевшей, действительно напоминающей крокодилью. У нее этот процесс пока еще до конца не завершен, но думаю ей оставалось не долго.

Последний, кого я помню, был «резиновый человек» – Пит Моррис. У него была очень эластичная кожа и сверхподвижное тело. Он словно «Энерджайзер» бегал от угла к углу, выполняя разом множество работ. Они все явно к чему-то готовились, но вот к чему, черт его знает. Мне он хорошо запомнился лишь потому, что однажды ему выпала задача меня стричь… а потом я сломал ему две ноги… но об этом говорить пока рано.