Вот у него гриб! — «голова» ткнул Орлу в висок пальцем. — Из этого что хочешь вырастить можно! «Желтый» посмотрел на меня, сжав губы, и уже откровенно повертел пальцем у виска. «Голова» махнул рукой и снова якобы уснул. Орел увидел в окне развалины какого-то завода и обрадовался — значит, ехать осталось совсем недолго. Эти развалины уже перед самым городом… — Вы не находите нашего попутчика несколько странным? — неожиданно и открыто спросил «желтый». Орел бросил быстрый взгляд на «голову». — Можете не смотреть. Спит. — Если честно, — сказал Орел, — то я нахожу немного странными вас обоих. — Вот как? — Именно так. С чего вы вот взяли, что у того несчастного рак? — Я его просто знаю, он живет со мной в одном доме, — «желтый» помахал книгой в воздухе. — Как видите, пока ничего сверхъестественного. — Пока? — переспросил Орел. — Возможно. Смотрите, я часто езжу по этому маршруту и знаю, что как только заканчиваются развалины, начинаются огороды вдоль рельсов. А вот здесь всегда стояла маленькая белая будочка. Орел повернул голову и ничего этого не увидел. За окном медленно ползло желтое подсолнуховое поле. — И вот мне почему-то кажется, что мы всегда будем ехать вот так, раздался голос «желтого» и по интонации Орел понял, что «желтый» на что-то указывает. Он показывал пальцем на мотающуюся из стороны в сторону голову. — Знаете, его зовут Иван, а отчество Иванович. Орел попробовал усмехнуться. — А фамилия, как вы могли догадаться, Иванов, — сказал «желтый» проникновенно глядя на Орла. — Вы понимаете? — Что? — не понял Орел. Ему это все решительно не нравилось. Мучительно заныло где-то в левой половине груди. Это тоска. — Вы когда-нибудь видели такое сочетание? Такую концентрацию серости? Только подумать, Иван Иванович Иванов! Вы все еще не понимаете? — Не очень, — признался Орел. — Жаль. Появление такого человека в обществе практически аналогично пришествию Христа или Сатаны. Посмотрите, у него даже кожа серая. — Да что же он спит! — почти закричал Орел. Ему вдруг стало очень страшно, молодой человек в желтой рубашке и штанах буквально излучал ужас. — Кто вам сказал, что он спит? — удивился «желтый». — Ну как? Вы же сами только что сказали! — Разве? — еще более удивился «желтый». — Не помню. Хотя… Все же, это совершенно удивительный объект. Иван Иванович Иванов. — Позвольте узнать, как вас зовут, — сказал Орел. — Пожалуйста — Аристарх Епифархович Колоколенопреклоненский. — О боже… «Желтый» самодовольно улыбнулся. — Бог тут совершенно ни при чем, мои родители были убежденными атеистами, — сказал он. — А как вас зовут? — Орел. — Неплохо. А фамилия? — Простите, Малкович. — Ну что же, крупица оригинальности в вас, похоже, есть, — сказал Аристарх. — Хотя и небольшая, так что не обольщайтесь. — А вы считаете, что все зависит только от имени? — Конечно. Ведь зависит же от вашего лица, красив вы или нет. Или вы урод. Вот он, — Аристарх ткнул пальцем в сторону Иванова. — Он совершенно сер. У него душа — как у Квазимодо рожа. То есть, ее редко кто видит, но все ужасаются… Последние слова «желтого» потонули в ушном шуме. Орел уронил голову на ладони, закрыл глаза. На барабанные перепонки давила плотная, вибрирующая волна. И на глаза тоже. Все прошло так же внезапно, как и началось. Орел поднял голову и увидел, что ни Квазимодо Иванова, ни Желтого Аристарха уже нет и их сумок тоже нет. А за окнами — вокзал. Орел испытал облегчение и удивление одновременно. Поездки в пригородных электричках и «дизелях» всего вгоняли его в особое состояние, которое можно охарактеризовать как смесь уныния, тоски, внутренней духоты и легкой паники. А всему причиной однообразные здешние пейзажи, сплошные поля, пыль, грунтовые дороги и посадки по краям полей. А хуже всего — маленькие станции! Эти старые станционные домики, одиноко стоящие у дверей скамейки… Ужасно! Орел подхватил чемодан и кинулся к дверям, потому что поезд вот-вот должен был отправляться. Собственно, он уже тронулся с места, и Орел успел поблагодарить расхлябанную технику, прежде чем больно ударился пятками в бетон перрона, — двери всегда закрывались с опозданием. Желтый автобус уже ковылял к остановке. Орел даже не отряхнул штанов, пришлось бежать, перепрыгивая через лужи, лавируя между навьюченными бабулями. А автобус он тоже вскочил как раз за секунду до того, как разболтанные и от того оглушительно дребезжащие двери, захлопнулись. Предстоял час езды в железном гробовозе, и Орел сел к окну. Примерно через две остановки в автобусе будет невозможно вздохнуть.
Читать дальше
