Игорь Вереснев - Реквием по вернувшимся. Звёздная сага

Так сложилось, что большую часть времени Андрей всецело принадлежал книгам. Логично и справедливо, что два месяца Белкиного отпуска он должен принадлежать всецело ей. Однако не получалось. И дело не в издательском договоре с чётко прописанными сроками, не в кислой мине на лице редактора Феди Саблина, хорошего парня, хоть и немного занудного. И уж точно не в авансе, который следует отработать, – отработает, куда он денется! Просто начинало что-то свербеть внутри. Сначала едва ощутимо, затем сильнее и сильнее. Затем руки начинали чесаться почти физически. Казалось, сдохнешь от этой чесотки, если не выплеснешь на чистый лист накопившиеся внутри образы и сцены. Так было и в прошлый раз, и даже в позапрошлый – в их первый совместный отпуск. Тогда зудеть начало через месяц. В этом году Андрея хватило на две недели.

Приступ «графоманской чесотки» скрутил его вечером, после ужина, когда они смотрели что-то там по ти-ви. Андрей давно потерял сюжетную нить глуповатой комедии. Весь прайм-тайм телевизионных каналов заполняли подобные комедии, не менее тупые игры и шоу. Человечество развлекалось, отдыхало от обыденности, вроде бы сытой и благоустроенной, но вместе с тем тревожной, заполненной неуверенностью в завтрашнем дне. Человечество не желало больше подстёгивать себя искусственными адреналиновыми инъекциями боевиков и триллеров. Человечество устало от насилия. Наелось этого добра досыта, до отвала.

Получившийся каламбур Андрею понравился. Именно до отвала – как раз этим человечество и готовилось заняться: отвалить со старенькой загаженной матушки-Земли. Захотелось немедленно записать, развить мысль…

Комнату заполнил заразительно-весёлый хохот – подсказка, что в фильме прозвучала очередная шутка юмора. Белка тоже хихикнула. Андрей же, воровато косясь на жену, спрятал руки за спину и принялся остервенело чесать. Не помогало. Графоманский зуд чесанием не лечится.

– Лен, ты смотри, а я пока попробую поработать, – начал он осторожно.

Белка оторвала взгляд от экрана.

– Бросаешь меня?

– Как же я могу свою Белочку бросить? Я тут рядышком буду.

– Ну вот, опять за работу, значит, я тебе надоела, – она надула губы, то ли и правда обижаясь, то ли готовясь подразнить Андрея.

– Да я самую малость. Попробую, вдруг писать разучился?

– Знаю я эту «малость». Усядешься, и полночи тебя от клавиатуры не оторвать. А мне что делать прикажешь?

– Отдыхать, смотреть ти-ви, отсыпаться. У тебя же восемь месяцев выходных не было.

– Не преувеличивай. Мы что, в экспедиции круглые сутки только и делаем, что работаем? К тому же за две недели в карантине отоспалась – выше крыши. Вот уж где точно, нечем больше заняться, только спать и ти-ви. А здесь у меня муж есть. Так что не отпущу я тебя работать, и не надейся. Не хочешь со мной фильм смотреть, не нужно, – она щёлкнула пультом, обрывая новую порцию хохота. – Придумывай, чем займёмся. Гулять пойдём? К озеру?

Андрей обречённо вздохнул. Вечерний моцион, в отличие от утреннего, он недолюбливал, ибо был тот чреват комариной экзекуцией. Где эти зловредные зудящие твари прятались днём, неизвестно, но стоило солнцу опуститься к горизонту, как они выбирались из укрытий. Внутрь домика доступ им был заказан, но на берегу они хозяйничали во всю, никакие репелленты не спасали! Самое странное, Лену комарики не трогали, – «У меня кожа как у слона толстая, зубики поломают!» – зато на Андрее отыгрывались сполна.

– Нет, гулять не хочу, – покачал он головой. – Ты же знаешь, там комары…

– Знаю-знаю, съедят тебя сладенького, – энергично закивала Белка. Ясно, что не воспринимала она комариную угрозу всерьёз. – Всю кровушку высосут, вампиры проклятые.

– Не смешно. Давай лучше… ты мне о Горгоне расскажешь.

– Чего? – осеклась Белка. – В каком смысле?

– В прямом. Расскажи мне об экспедиции на Горгону. Почему вы её так назвали? Какая она?

– Отчёт возьми, да почитай, если интересно.

– То отчёт, а то рассказ очевидца. Совсем разные вещи.

– Ну, если хочешь… – неуверенно пожала плечами Белка, – тогда слушай. Название для планеты придумала Медведева…

– Да? А я слышал, что привилегия давать имена новым планетам принадлежит командиру.

– Во-первых, не перебивай! А во-вторых: ты же знаешь Медведеву, что она сказала, то Круминь и сделает. Она придумала, а командир официально утвердил.

– Странное имя для планеты. Горгона Медуза – это чудовище из древнегреческой мифологии. Тот, кто имел несчастье встретиться с ней взглядом, превращался в камень.