Товарищ Хэлл - Эпидемия добра

– У меня осталось две недели и двенадцать неотработанных занятий. Я не смогу каждый день посещать спортивный зал, потому что должен сдавать зачёты по другим предметам. Без проклятой физкультуры меня не допустят к экзаменам. Но что я раскис? Речь идёт о физической культуре, а не о физике. Я запросто могу отработать занятия в следующем семестре. Хм… Переговорю с Викторовичем, надеюсь, он пойдёт на встречу. Ладно! Надо идти, а то опоздаю.

Вдоль неширокой улицы стояли жилые дома в три, четыре и пять этажей. Кое-где были устроены палисадники с чахлой растительностью. В стороне, противоположной движению студента, находился конец улицы, характерный для всех окраин этого города. Выглядел он так: дом – проулок, дом – проулок, дом, а дальше песок и редкий кустарник. Асфальтированная дорога либо шла дальше, если она вела к какому-то объекту, либо резко сменялась накатанной колеёй в песке. Если же проследовать вместе с Андреем, то на всех поворотах и немногочисленных перекрёстках были точно такие же улицы с малоэтажными домами. Исключениями являлись: центральная площадь, порт, больница и институт.

Он дошёл до института. Миновал просторную площадь с фонтаном, вокруг которой с трёх сторон растянулись серые корпуса, и вошёл в средний подъезд. Достал из нагрудного кармана студенческий билет, кожаная обложка которого служила чем-то вроде кошелька, где одновременно хранились деньги, электронный пропуск и очень важные бумажки наподобие направлений на сдачу экзамена. Студент приложил «кошелёк» к консоли турникета и, не сбавляя шага, налетел на турникетную вертушку.

Андрей вспомнил, что после прикладывания пропуска к консоли, не раздался характерный писк, оповещающий о возможности прохода. Он ещё раз пришлёпнул кошелёк к жёлтому кружку. Электроника не подавала признаков жизни.

– Извините! – обратился студент к охраннику, который сидел за специальной стойкой слева от турникетов. – Турникет не работает. Пропустите, пожалуйста, я на лекцию опаздываю.

На его просьбу не последовало ни ответа охранника, ни разрешающего писка турникета. Оглядев стойку и убедившись, что охранник куда-то отлучился, Андрей нагнулся и прошмыгнул под вертушкой. Затем поднялся на третий этаж и устремился к потоковой аудитории, в которой и должна была идти лекция.

Он подошёл к двери, отдышался, пригладил волосы и дёрнул ручку. Заперто.

– Не понял… – смущённо пробормотал Андрей и полез в рюкзак, чтобы проверить, верно ли записан номер аудитории.

В тетради стояла пометка: «11 мая 8:30 – прикл. инфа в 12 ауд.».

Студент достал мобильный телефон: 8:42. Потом проверил наручные часы, которые носил больше по привычке.

– Семь сорок две! – облегчённо выдохнул он.

Мобильный телефон опять сыграл с Андреем злую шутку: произвёл переход с зимнего времени на летнее. Программная ошибка, которая случалась стабильно раз в месяц.

Имея в запасе целый час, Андрей решил потратить его наиболее разумным для студента образом – подремать на одной из скамеек, расставленных вдоль стен коридора.

Он положил под голову рюкзак и улёгся поудобнее.

Не успел Андрей расслабиться, как с лестницы послышались какие-то звуки. Наверное, кто-то из однокашников тоже заранее пришёл на лекцию. Андрей мог бы встать и поболтать с товарищем, но всё-таки хотелось вздремнуть. Поэтому он притворился спящим, чтобы никто не потревожил.

Звуки приближались. Шарканье и шлёпанье босых ног, будто кто-то тащил по полу тяжёлый мешок и при этом энергично топал ногами. К этому добавилось громкое хриплое дыхание. Видимо, человек, преодолевший несколько пролётов лестницы, решил выразить свою усталость в такой шутливой преувеличенной форме. Пришедший дополз до скамейки, на которой лежал Андрей, и студент слегка улыбнулся, ожидая от знакомого продолжения комедии.

– Молодой человек, вы не хотели бы мне помочь? – обратился к Андрею громкий бас.

Андрей хохотнул и, не открывая глаз, сказал:

– Здорово, Серёга! У тебя тоже мобильник любит повеселиться?

– Нет, я хочу е-е-е-есть, – прогудел бас и к словам добавилось утробное булькание.

Студента обдало нестерпимой вонью протухшего мяса. Он зажмурился, резко сел, зажал нос и рот руками.

– Серёга, ты чё творишь?! Чё за фигня?!

Андрей открыл глаза, чтобы посмотреть на непутёвого товарища, но тут же у него внутри взорвалась какая-то морозная бомба и тело пронзили тысячи ледяных осколков. Вопль ужаса устремился наружу, но нервный спазм сдавил глотку, и из неё вытянулось лишь жалкое протяжное сипение. Студента начала бить нервная дрожь…