Василий Бережной - Хронотонная Ниагара

"Что же это?.. - думала мать. - Может быть, возвращаются? Последнюю информацию послали почти три года назад... Хотя рассуждения об этих условных годах лишены всякого смысла: каждая инерционная система имеет свое время..."

Свое время... Да, Ари и Альга несомненно имели свою, только им принадлежащую систему счисления времени. Но чем дальше двигалась их ракета, тем выразительнее проступали какие-то удивительные перемены в этой системе. Интенсивнее заработал не только хронотрон - масс-спектрометр частиц времени, но и собственные организмы. Усилился обмен веществ каждая клетка тела работала по какой-то безумно интенсивной программе.

- Я, кажется, заболеваю, Ари, - сказал Альга. - Все время мучают меня голод и жажда. Ем и не насыщаюсь, пью - и не могу напиться.

- То же самое происходит и со мной, - спокойно отвечала Ари. - Это нормальное явление.

- Нормальное?

- Да, мой милый. Взгляните на осциллограф: поток хронотронов усилился более чем в десять раз. Эти частицы не экранируются, все формы материи, по крайней мере, те, которые нам известны, прозрачны для носителей времени. Но они исключительно активны, в природе нет ни одной элементарной частицы, захваченной хронотроном.

- Естественно, вневременной материи не существует. Но мы ведь движемся с такой скоростью...

- Что время должно бы замедляться, верно?

- Согласно релятивистской теории.

- Я уже думала над этим. Здесь совершенно иные компоненты пространственно-временного континуума. О них не знали и не могли знать физики. Кстати, это вам материал для философских обобщений.

- Какие компоненты вы имеете в виду?

- Интенсивный поток свободных хронотронов. Для нас теперь время буквально летит. В этом пространстве скорость хронотронов катастрофически увеличилась.

- И что это, по-вашему, значит?

- Что за один наш условный сатурновский день мы проживаем не меньше десяти.

- Проще говоря, стареем?

- Да, мой милый Альга, мы интенсивно стареем.

Философ влюбленными глазами смотрел на нее и не замечал никаких признаков старения. Наоборот, ему казалось, что Ари расцвела, стала здоровее и еще прекраснее. Ах, какая же она красивая! Даже те короткие минуты, когда они сменяли друг друга в кабинете управления и он мог приласкать ее хотя бы взглядом, наполняли его душу неописуемым блаженством. А это ее "милый мой" прямо-таки обжигало его огнем. Сколько раз порывался он признаться в любви! Слова уже готовы были сорваться с губ, но каждый раз непреодолимая стыдливость, смущение, застенчивость, черт знает что еще, какой-то непонятный страх налагали категорическое вето. Потом, оставшись один в своей кабине, он безжалостно ругал себя за нерешительность и высмеивал свои мысли и желания. Ну разве это не глупость - стремление хотя бы коснуться ее платья!..

Вскоре Альга заметил у нее первые морщинки возле глаз. Они придавали ее облику страдальческое и вместе с тем ироническое выражение.

- Вы уже седеете, мой милый Альга, - сказала она однажды то ли с сожалением, то ли с укором.

- Неужели? - философ схватил себя за волосы, словно мог на ощупь ощутить седину. - Это, наверно, мудрость проступает. - А у вас нет...

- Мудрости? - усмехнулась Ари.

- Седины! Вы такая же молодая и вообще такая же, как раньше.

- Пока - да... - Она молча склонила голову. - Ступайте подкрепитесь, я вижу, вы проголодались за эту вахту.

Ари удобно устроилась перед овальным обзорным экраном, а он прошмыгнул в узкий люк и отправился в Энергетическую кабину. Но не успел опустошить и трех питательных тюбиков, как из динамика донеслось:

- Скорее сюда, скорее, Альга!

С початым тюбиком в руке он влетел в кабину управления.

- Что случилось, Ари?

- Смотрите, смотрите! - она указала на экран. - Как только я включила преобразователь...

Сперва Альга ничего не заметил. На экране клубился бледно-серый туман. Но, присмотревшись, начал различать размытые контуры строений, деревьев, целого скопления каких-то предметов. То тут, то там что-то сверкало и вспыхивало.

- Видите? Видите? - шептала Ари. - Да это же идет бой! Возможно, за этот мост - видите эту серую полосу над рекой? Ну ясно, вон бегут юноши с палками.

- Они из этих палок стреляют. Это уж какая-то хитрая техника.

- Это было еще до начала Космической Эры. Какой путь по Вселенной совершили эти хронотроны!

- Так это всего лишь отражение реальных событий?

- Да, конечно. Мы наткнулись на те хронотроны.

Слово "те" произнесла она с нажимом, и философ сразу понял все. Тогдашние элементарные частицы времени понесли в глубины Вселенной моментальные отпечатки вещей, людей, событий. Постепенно живая картина вырисовывалась все ярче, можно было различать детали, как в старинном немом фильме.