Ричард Морган - Сломленные ангелы

– Больше, чем надо, если будешь приставать ко мне с дурацкими вопросами, – бросила она, не отрываясь от своего занятия. – У тебя других дел не найдется?

Краем глаза я поймал ухмылку Шнайдера.

К тому времени как мы собрали другой аппарат, Вардани практически закончила. Заглянув через ее плечо в пурпурное свечение, я увидел, что от фрагмента позвоночника осталось немного, и последние его части понемногу сходили, обнажая маленький металлический контейнер стека памяти. От зрелища было невозможно оторваться. Я не первый раз наблюдал, как извлекают стек памяти из позвоночника мертвого человека, но на моей памяти эта операция была самой грациозной. Кость постепенно истаивала, еле заметно уменьшаясь с каждым движением инструментов в Таниных руках, а из-под нее высвобождался контейнер со стеком, блестящий, как свежее олово.

– Я знаю свое дело, Ковач, – голос Вардани был тих и сосредоточен. – По сравнению с очисткой марсианской электроники это, считай, работа пескоструем.

– Да я не сомневаюсь. Просто восхищаюсь мастерством.

На этот раз она подняла голову и, задрав окуляры на лоб, пристально посмотрела на меня, чтобы убедиться, что в моих словах нет насмешки. Когда поняла, что я не шучу, она снова опустила очки, подкрутила какие-то настройки, потом откинулась назад. Фиолетовый свет погас.

– Готово, – она достала из машины стек, зажав его между большим и указательным пальцами. – Кстати говоря, аппаратура не бог весть. Такую обычно покупают скребуны для дипломных работ. Точность сенсоров довольно низкая. На Пределе мне понадобится что-нибудь получше.

– Не волнуйся, – я взял у нее стек памяти и повернулся к прибору, лежащему на другой кровати. – Если все получится, тебе аппаратуру смонтируют по индзаказу. А теперь слушайте внимательно, вы оба. Этот стек вполне может быть оснащен трекером виртуальной среды. Его вшивают многим корпоративным самураям. Не факт, что она есть у этого, но мы будем исходить из обратного. А значит, безопасного доступа в нашем распоряжении около минуты, по истечении которой трекер активируется и пошлет сигнал. Таким образом, когда вот тот счетчик отсчитает пятьдесят секунд, вырубайте всё. Это всего лишь УЛПиО, но тем не менее, задрав соотношение по максимуму, мы получим тридцать пять к одному относительно реального времени. Немногим больше получаса, но этого должно хватить.

– Что ты с ним собираешься делать? – безрадостно поинтересовалась Вардани.

Я протянул руку к шлему:

– Ничего. Времени мало. Просто поговорю.

– Поговоришь? – ее глаза странно заблестели.

– Иногда, – сказал я ей, – большего и не требуется.

Вход был жестким.

УЛПиО, установление личности погибшего и оценка, – относительно новая процедура в военной бухгалтерии. При Инненине у нас ее не было; первые прототипы появились, когда я уже покинул Корпус, и даже после этого прошли десятки лет, прежде чем ее смогли себе позволить где-либо, кроме элитных частей Протектората. Относительно дешевые модели были разработаны около пятнадцати лет назад, на радость всем военным аудиторам, хотя, конечно же, не им приходилось входить в систему. УЛПиО, как правило, выпадает на долю полевых медиков, которые пытаются, зачастую под огнем, вытащить мертвых и раненых. В таких обстоятельствах плавность входа расценивается как несколько избыточная роскошь, а модель, которую мы умыкнули вместе с госпитальным шаттлом, определенно была лишена каких бы то ни было наворотов.

Бросив последний взгляд на бетонную стену комнаты, я закрыл глаза. Подключение врезало по мозгам, словно тетраметовый приход. Пару секунд я беспомощно тонул в океане статического шума, затем резко вынырнул, оказавшись в бескрайнем и ненатурально неподвижном пшеничном поле, залитом лучами предвечернего солнца. Мои подошвы ударились обо что-то твердое, меня слегка подбросило вверх, после чего я оказался на широком деревянном крыльце, с которого открывался вид на поле. Дом, которому принадлежало крыльцо, оказался за моей спиной – одноэтажное каркасное строение, старое с виду, но слишком безупречно отделанное, чтобы и в самом деле быть старым. Стыки досок отличались геометрическим совершенством, и нигде не было видно ни трещин, ни изъянов. Дом выглядел так, словно его скомпилировал из стоковых картинок искусственный интеллект, не имеющий протоколов взаимодействия с людьми; именно так, скорее всего, и было на самом деле.

Полчаса, напомнил я себе.