Андрей Быстров - Кардинал интернета

- Стефи, это невозможно... Нет, - прошептали его губы, но его глаза говорили, кричали "Да! Да, да, да!"

И она поверила его глазам.

19.

8 июня

7 часов утра

Корин проснулся как-то внезапно. Неожиданно и сразу включились все органы чувств, как бывает иногда, если со вчерашнего дня с нетерпением ждешь чего-то приятного, что должно произойти утром. Действительно, сегодняшнего утра он ждал с нетерпением... Но ничего приятного оно не обещало.

Стефи спала рядом, уткнувшись в его плечо. Он осторожно погладил ее. Она открыла глаза и улыбнулась.

- Привет... Который час?

- Доброе утро, Стефи. Самое начало восьмого.

Она выскользнула из-под одеяла и подошла к окну.

- Какая мерзкая погода... Сплошной туман.

Корину нравилось смотреть на нее. Она потянулась и зевнула. В нем вдруг зажглось нежное, тревожное, щемящее желание. Он встал и привлек ее к себе... А потом все утонуло в нахлынувшей волне.

За завтраком она сидела в чем-то прозрачном, с растрепанными волосами, и нравилась Корину больше, чем причесанная и накрашенная. Они допивали шампанское из первой бутылки, оставшейся вчера почти нетронутой. Внезапно она спросила:

- Ты говорил со мной по-русски?

- Что? - не понял он. - По-русски? А, не знаю... Наверное.

- У тебя было много женщин? Я имею в виду - по-настоящему?

Корин задумался - просто не знал, что ответить. По-настоящему? По-настоящему он всегда был машиной.

- Была одна женщина в Америке, - наконец сказал он. - Ее звали Синтия. Но с ней я говорил по-английски.

- Ты не любил ее?

Он помолчал, потом спросил совсем другим тоном.

- Стефи, здесь есть неподалеку какое-нибудь симпатичное кафе?

- Что? А, кафе... Конечно. Его видно отсюда, - она показала рукой за окно.

- Оно уже открыто?

Стефания бросила взгляд на часы.

- Открыто... Неужели ты все еще голоден?

- Нет, я хочу, чтобы ты пошла туда. Сюда придут, может произойти все, что угодно. Я не хочу подвергать тебя опасности.

- Я не боюсь.

- Стефи, одевайся, иди в кафе и жди меня там. Дай мне ключи.

Она поняла, что спорить бесполезно, и понуро принялась одеваться. В прихожей она порывисто обняла Корина.

- Если с тобой что-нибудь случится...

- Со мной ничего не случится. Я обещаю.

- Я люблю тебя.

Она ушла. Корин стоял у окна и смотрел, как она входит в кафе. Потом он оделся, вышел из квартиры и поднялся на один лестничный пролет. Отсюда он мог видеть площадку перед дверью, и в эту дверь позвонили ровно в десять. Корин бесшумно спустился и тронул за плечо того, кто пришел. Человек обернулся.

- Здравствуйте, Сергей Николаевич, - произнес он по-русски до боли знакомым Корину голосом. - Не ожидали увидеть меня?

Перед Кориным стоял майор Тихомиров собственной персоной, облаченный в скромный синий костюм с белой рубашкой и темным галстуком - ни дать ни взять клерк из Сити. Корин молча отпер дверь, пропуская Тихомирова вперед. Тот быстро вошел, огляделся. Сразу заметив контейнеры, он бросился к ним, осмотрел и даже ощупал замки, дабы убедиться, что их не открывали, приподнял, пробуя вес.

- Прекрасно, - пробормотал он. - Прекрасно. Вы не выйдете в кухню на минуту?

Корин оставил Тихомирова одного. Из кухни он слышал, как майор щелкает замками, отпирая и снова запирая контейнеры. Потом Тихомиров позвал:

- Сергей Николаевич!

Корин возвратился. Тихомиров уселся за стол, положив перед собой коричневый кейс.

- Все в порядке. Вы блестяще справились с заданием, Сергей Николаевич. Примите поздравления... По этому поводу не грех и выпить, - он достал из кейса плоскую фляжку коньяка. - Настоящий грузинский! - он хохотнул. Пусть этот французский клопомор пьют лягушатники.

- Минуточку, - сказал Корин. - Я выполнил свою часть договора. А ваша часть? Пятьдесят тысяч долларов?

- Ну, кое-кто считал, что вы должны получить их по возвращении в Москву... Но я настоял - и вот он, ваш гонорар.

Тихомиров снова поднял крышку кейса, что-то нажал сбоку. Отскочило второе дно. Корин увидел аккуратно перетянутые бумажными ленточками пачки денег.

- Все пятьдесят тысяч, - произнес майор тоном фокусника, только что извлекшего зайца из цилиндра. - Десять пачек, в каждой по пятьдесят стодолларовых купюр. Можете пересчитать.

- Я в вас не сомневаюсь, - сказал Корин.

Он и в самом деле не сомневался - все деньги здесь, и не фальшивые. Зачем устраивать какие-то трюки, коль скоро Тихомиров уверен, что этих денег Корин все равно не получит?

- Ну, а теперь, - проговорил майор, - мы можем выпить и побеседовать?