Вячеслав Алексеев - Экспедиция (Часть 1)

Стас перевел дыхание, слабость все же давала себя знать. Морозный воздух студил зубы и слеплял ресницы. Но после такой пробежки стало жарко. Да, при такой ходьбе не застынешь! Охотники отмахали около часа, а лыжня все тянется и тянется дальше по охотничьим угодьям рудознатца - от одной ловушки к другой.

Остановка, Стас привалился к неохватному стволу. У соседней елки очередная кулема: шалашик из сухостоин, приваленных к дереву. С виду похоже на кучу хлама, который любит обшаривать любопытный соболь. К тому же сооружение защищает ловушку от снегопада. Рыская под стволами деревьев, зверек подходит к куче лесного хлама, чует желанную добычу, прыгает и... Но на этот раз кулема пустая - ни соболь, ни куница не приходили.

- Недалеко бродил, - заметил Неждан.- Ничего, еще попадется. Эта кулемка у меня ловкая.

Рудознатец снял лыжи и, проваливщись чуть не по пояс, подтащил новые хворостины, подправил шалаш. В нем на конском волоске висит приманка глухариная голова. Под ней собственно ловушка, засыпанная снегом. Неждан деревянной лопаточкой расчистил место, заново насторожил капкан, со стороны напоминающий то ли арбалет, то ли самострел, заканчивающийся деревянной рамкой, а вместо стрелы - плашка, выстреливающая вскольз по рамке. Устройство было заранее проварено в еловом растворе и сейчас еще раз протерто лапником. Сверху положен полотняный лоскут, пропитанный каким-то жиром, чтобы не обледеневал сторожок защелки. Осторожно присыпали ловушку снежком, припорошили сверху самым легким пухом, а по бокам, как бы невзначай, охотник воткнул две веточки - воротца. Все пространство вокруг разровнял, замел следы.

- Теперь бы малость буранчиком присыпало, чтобы не заметно было, как мы тут орудовали,- говорит Неждан. - А то соболишка не прост...

И лыжня потянулась дальше - от затески к затеске, от кулемы к кулеме... Добыча соболей да куниц, местного денежного эквивалента, - не любительская забава. Тут нужны крепкие ноги, могучие легкие и верный глаз. Неждан за день обегает что-то около двухсот кулемок. Лишь в этот день, учитывая слабость навязавшегося попутчика - решил заметно сократить маршрут.

А так, шагает он ежедневно по тайге с темной зари, определяя путь по затескам, переходя незамерзающие ключи - то по горбатым лесинам, то по кладышкам-жердям.

Сколько кулем прошли - десять, двенадцать? Сколько же впереди? И пока все пустые. Непросто изловить лесного бродяжку...

К вечеру, когда снова пришлось идти на подъем, Стас заметно отстал. Перед каждым крутым пригорком он останавливался, набирал дыхание. А ноги гудят. И лыжи стали неподъемными!

- Сколько же еще шагать? - не вытерпел геолог.

- Недалеко.

- Знаю я твое недалеко, - рассердился Стас.

- Приустал значит! - рассмеялся Неждан. - Ничего, мимо избушки не пройдем, хотя и притемняет, пожалуй. Я говорил: не бери свое ружье - лишняя тяжесть. Вон Кокорь, даже меч не взял, хотя в поселке без него из дома не выходит.

Неждан ходит по лесу с легким луком и десятком стрел на случай, если попадется глухарь или рябчик. Ни рогатины, ни какого другого оружия не берет.

- А вдруг медведь? - удивился Стас.

- Медведи спать легли. Да и боятся они человека.

А солнце уже закатилось и зимние сумерки загустели. Заснеженные лапы молчаливо и настороженно маячили на фоне оранжевой зари. Лыжня стала наполняться темной синевой. И снег под лыжами заскрипел громче, злее...

- Вот и попался соболишка! - раздался впереди радостный возглас Неждана.

Вот он, наконец-то, долгожданный соболь! Наступил зверек на сторожок, когда вверх за приманкой тянулся, а лопатка щелкнула и намертво прихватила лапку...

В избушку ввалились затемно. Чиркнул в темноте Стас зажигалкой, вспыхнула душистая береста, загудел жаркий огонь в каменном очаге. За день в тайге все трое не перехватили и крошки - времени не было, да и сейчас от великой усталости есть не особо хотелось. Выпив кружку отвара какой-то душистой целебной травы, Стас в чем был отвалился на нары и тут же уснул.

Уже совсем поздней ночью его поднял Кокорь и пригласил к столу - есть глухорятину. В избушке стало так жарко, что пришлось раздеться до белья. Неждан снял шкурку, посадил ее на правилку, пристроившись рядом с пламенем открытого очага.

И пошли в зимовье разговоры о повадках и хитростях мягких местных денег, пока они еще бегают по лесу: любопытны, хищны, неутомимы. Но опытные охотники всем звериным хитростям противопоставляют свое искусство. Тут одной ловкости мало, непременные условия - упорство, неутомимые ноги и выносливость.