Сергей Щеглов - Восход на Аиде

Тут помещались владения Патрика Лоу. Он вошел в темноту, не сбавляя скорости, протянул руку, и подвал осветился. Патрик поморщился на получившийся мертвенно-зеленый свет, щелкнул по-особому пальцами. Свет просветлел, стал нежным и приятным. И одновременно раздался чей-то голос:

- А, новенький! Привет, давно ждем!

- Алан! - воскликнул Патрик раздраженно. - Уходи, добром прошу!

- Еще чего! Я тебе уже год, как не подчиненный! Лучше располагайтесь, и поболтаем!

- Имей совесть, Алан, - Патрик двинулся вперед, туда, где располагался невидимый Петрову Алан. - Это же новичок!

- Ну и что? - Раздалось бульканье, означавшее, по всей видимости, смех. - Новичком больше, новичком меньше - какая разница?! Мы все здесь в равных условиях! Хотите безопасности - присоединяйтесь!

Петров почувствовал себя неуютно.

- Э... Вы меня не представите? - обратился он к Патрику, который стоял, засунув руки в карманы, и недружелюбно глядел в сторону высокого кресла перед большим панорамным экраном. Случайно опустив глаза, Петров наконец увидел: на крапчатом полу четко отпечатывалась тень кресла, и над этой тенью колебалась как бы полутень - легкое, зыбкое потемнение в форме человеческой фигуры.

- Нет, - отрезал Патрик. - Уходи, или...

- Да брось ты! - сказал Алан, и тень на полу качнулась в такт словам. - С чем пожаловали?

Патрик, не отвечая, вернулся к Петрову и вдруг запустил руку в карман его халата. Петров онемел от возмущения, глядя, как Патрик вытаскивает лорик и тычет в него толстым указательным пальцем. Щелкнула кнопка, Алан за креслом забулькал, но теперь это бульканье и отдаленно не напоминало смех, и Петров увидел, как полутень заколебалась, на секунду сделалась темной, совершенно нормальной тенью человека, сидящего в кресле - и вдруг исчезла.

- Э... - выдавил Петров, но привычка взяла свое. - Нельзя ли возвратить мне аппарат?!

- Подействовал, - как будто удивляясь этому, сказал Патрик. - Надо же... Ах, да, конечно, конечно!

Его широкая ладонь с лежащим на ней лориком приблизилась к Петрову.

- Конечно, подействовал. - Спрятав лорик в карман, повеселевший Петров презрительно пожал плечами. - Вы что, совсем тут все позабыли? Лорик - примитивная машина, ну тот же чайник, и его возможности общеизвестны.

- Таких машин в номенклатуре семь миллионов. - Патрик подошел к креслу. - Начисто...

- Зачем вы его так? - спросил Петров.

- Не его. Это был финалят.

- Что?!

- Финалят. Феномен, - Патрик опустился в кресло. - Вот так и живем.

- Как это - финалят?

- Сейчас, сейчас...

Патрик несколько раз ткнул пальцем в клавиатуру. Засветился экран. Петров с минуту ждал объяснений, потом сообразил - огляделся, нашел список феноменов и прочел вслух:

- "Финалят". Образование, возникающее после катарсиса - смотри катарсис. Воздействия: эмоциональное, семантическое, редко биохимическое... Оптимальные действия: ждать конца цикла. Эмпирическая формула длительности цикла... Это уже не то... Ага, вот: "Катарсис". Переход человека в метастабильное состояние с сохранением только рассудочной деятельности... И кто эти формулировки придумывал...

- Не нравится? - Патрик довольно хохотнул. - Тогда вычеркивай смело все равно это одно явление, хроносценция. Открытое Пэ Лоу минуту назад.

- Зачеркнуть? Охотно... - Петров пошарил по карманам. Фломастера не было: не запасся. - Без лорика у вас, похоже, как на Земле без телекома. Финалят я уже видел, а как выглядит катарсис?

- Колебания эфира; если человек оказывается в их зоне, сначала кричит, потом постепенно теряет сознание, становится все прозрачнее и как бы растворяется в воздухе. Происходит это редко, раз в пять-шесть месяцев. Защита неизвестна.

- Так это смерть?

- Официально да, но по сути... Алану не повезло первому: он как раз сказал "финита", откуда пошло название. Потом, в циклах, рассказал, что происходит после конца... Память сохраняется.

- Тогда зачем вы его уничтожили?

- Из-за тебя. Финалят - это не для новичков...

- Неужели?

- И в его присутствии невозможно работать, болтун... И потом, честно говоря, он слишком меня раздражает!

Петров издал сдавленный звук, слишком странный для того, чтобы быть реакцией на слова Патрика.

Лицо человека, возникшее в воздухе прямо перед ним, казалось знакомым. Жаль, что ничего, кроме лица, не было вообще - по фигуре, по одежде можно было бы догадаться, кто это.

- А повторить нельзя? - осведомилось висящее в воздухе лицо голосом Алана.

Петров покосился на Патрика. Тот ничего не делал. Стоял, опершись на кресло, и смотрел, словно все происходящее его уже не касалось.