Джордж Мартин - Козырные тузы

— Я еще и плачу неплохо, — скромно заметил Джуб.

— Что есть, то есть, — согласился Кройд. — Кстати, коль уж мы заговорили об этом… Ты Веронику когда-нибудь видел? Это одна из девушек Фортунато. Я хотел пригласить ее в «Козырные тузы» и попробовать уговорить Хирама подать его знаменитую отбивную из ягненка. Камни лежали у Джуба в кармане. Он отсчитал их в протянутую ладонь Спящего.

— Знаешь, — сказал Джуб, когда пальцы Кройда сжали добычу, — а ты ведь мог бы оставить шар у себя. Может, кто-нибудь дал бы тебе за него больше.

— Мне и так хватит, — ответил Кройд. — И потом, я не играю в боулинг. Так и не научился подсчитывать очки. Наверное, это все алгебра. — Его силуэт вдруг замерцал, — и на его месте появился Джими Кэгни [20] Джеймс Кэгни — американский актер, лауреат премии «Оскар» 1942 г. в щегольском голубом костюме с цветком в петлице. Он взбежал по ступенькам, ведущим из подвала на улицу, и принялся насвистывать мотивчик из какого-то старого мюзикла.

Джуб запер дверь, щелкнул кнопкой, повернул ключ, накинул крюк и вернул на место цепочку. Когда он задвигал засов, за спиной у него послышались мягкие шаги, и он обернулся.

Красный дрожал в желто-зеленой гавайской рубахе, позаимствованной из гардероба Джуба. Своей одежды он лишился во время налета на Клойстерс. Рубаха была ему так велика, что в ней он походил на сдувшийся аэростат.

— Это и есть та штуковина? — спросил он.

— Угу, — отозвался Джуб.

Он пересек комнату и с опасливым уважением поднял черную сферу на ладони. Шар был теплым на ощупь.

Морж смотрел трансляцию пресс-конференции, на которой доктор Тахион по возвращении из космоса объявил, что Прародительница Роя больше не представляет угрозы для Земли. Он горячо и пространно рассказывал о своей юной соратнице, Мэй, о ее неизмеримой жертве, о мужестве и самоотверженности, которые она проявила в борьбе с Прародительницей. Джуббен обнаружил, что его куда больше интересует то, что достойный доктор оставил недосказанным. Он преуменьшил свою собственную роль в этой истории и умолчал о том, каким образом Мэй пробралась внутрь Прародительницы Роя, чтобы осуществить слияние, о котором он столь проникновенно повествовал. Репортеры, похоже, решили, будто Тахион просто подлетел к Прародительнице на своем «Малютке» и пристыковался. Но Джуб был не столь легковерен.

Когда Спящий пробудился, Морж решил проверить свои предположения.

— Мне жаль тебя огорчать, но эта штука похожа на шар для боулинга, — дружелюбно заметил Красный.

— С ее помощью я могу отправить полное собрание сочинений Шекспира в галактику, которую вы зовете Андромедой, — сообщил ему Джуб.

— Друг мой, — ответствовал Красный, — они отправят его тебе обратно и скажут, что оно не отвечает их текущим потребностям.

Сейчас он выглядел куда лучше, чем в тот день, когда впервые появился на пороге у Джуба через три недели после того, как тузы разгромили новый храм масонов — в каком-то жутком, изъеденном молью пончо, рабочих перчатках, лыжной маске во все лицо и в зеркальных очках. Джуб даже не узнал его, пока тот не снял очки и не продемонстрировал воспаленную кожу вокруг глаз.

— Помоги мне, — прохрипел он и повалился на пол.

Джуб перетащил его через порог и запер дверь. Красный страшно исхудал, его лихорадило. После бегства из Клойстерса (его Джуб пропустил, за что не уставал благодарить судьбу) Красный посадил Ким Той на автобус до Сан-Франциско — там у нее были старые друзья в китайском квартале, у которых она надеялась отсидеться. Однако о том, чтобы он поехал вместе с ней, не могло быть и речи. Его кожа слишком бросалась в глаза — затеряться он мог надеяться только в Джокертауне. После десятидневных скитаний по улицам у него закончились деньги, и с тех самых пор он питался отбросами на заднем дворе кафе Волосатика. После ареста Романа и гибели Матиаса (его сублимировал какой-то новоявленный туз, чье имя тщательно скрывали от прессы) на уцелевших представителей круга избранных началась охота по всему городу.

Джуб мог бы сдать его полиции. Но вместо этого кормил и мыл его, пока не выходил окончательно. Его снедали сомнения и дурные предчувствия. Многое из того, что открыли ему масоны, ужасало его, а ведь более серьезные тайны, о которых они говорили лишь полунамеками, были неизмеримо более страшными. Возможно, ему все-таки стоило бы обратиться в полицию. Капитан Блэк, узнав об участии одного из его подчиненных в тайном обществе, был потрясен до глубины души и публично поклялся очистить Джокертаун от всех масонов до единого. Если бы Красного нашли в квартире торговца газетами, это сослужило бы ему плохую службу.