Михаил Ахманов - Меч над пропастью

– Нам, думаю, придется посидеть на базе… – начал Юэн Чин, однако Нора Миллер, еще один этнограф, прервала его.

– Вам, а не нам. Я работаю на континенте Раху и не вижу повода прерывать свои исследования!

– Да, доктор, само собой! На Раху вы можете лететь хоть сейчас! – воскликнул Тревельян, отлично сознавая, что на Норе Миллер его власть координатора кончается. Во-первых, эта худощавая дама за восемьдесят отличалась крутым характером и редкостным упрямством, а во-вторых, была крупнейшей фигурой во многих областях, специалистом по археологии, этнографии, антропологии и лингвистике, профессором и доктором едва ли не всех планетарных университетов Земли, Венеры, Марса, а также систем Сириуса, Проциона и альфы Центавра. Имелись также «в третьих» и «в четвертых», но все причины и поводы рассматривать не стоило – хватало того, что на отдаленном континенте Нора Миллер будет в полной безопасности. Конечно, от дикарей Трубача, но не исключалось, что туземцы Раху сами решат, четвертовать ли ее или обезглавить.

Доктор Миллер выключила свой голопроектор и исчезла. Пожав плечами, Тревельян обратился к инженерной группе, в которой было трое: Джикат Ду, Теругга и Кафингар Миклан Барахеш. Все – терукси, очень красивые мужчины внушительного роста и телосложения. Внешне они ничем не отличались от землян, да и в генетическом смысле тоже; их метаболизм был практически адекватен человеческому, и скрещивание рас давало вполне жизнеспособное потомство.

– Ваши эксперименты надо приостановить, коллеги. Особенно те, которые проводит Кафингар Миклан Барахеш.

Этот инженер-терукси был специалистом по управлению погодой, изучавшим проблему орошения Кьолла с помощью искусственных дождей. Джикат Ду и Теругга занимались терраформированием.

Кафингар мягко улыбнулся.

– Называйте меня Кафи, координатор. Мы восприняли земной обычай сокращать длинные имена. Если позволите… – Он пригладил светлые мягкие волосы, падавшие волной на левое плечо. – Возможно, я сумел бы справиться с нашими затруднениями. В горах, у вулканов, и в Великой Южной Пустыне есть мои установки.

Великолепно говорит на земной лингве, отметил Тревельян. Приятный человек, улыбчив и контактен, как все терукси. Правда, его соплеменники Джикат и Теругга улыбок не расточали, что, вероятно, объяснялось запретом, наложенным на их исследования.

– У вас есть предложение, коллега Кафи? – поинтересовался Тревельян.

– Да, координатор. Думаю, я мог бы загнать этих дикарей шас-га обратно в северную степь.

– Каким же образом?

– Скажем, устроив песчаную бурю. Землетрясение тоже подойдет… потоки лавы, выброс вулканических бомб, удушающее облако сернистых газов… Если хотите, я даже могу вызвать циклон направленного действия.

– Мы это уже обсуждали, Кафи, – с мягкой улыбкой произнесла Энджела Престон. – Я ведь тебе объясняла, что любые меры, повлекшие массовую гибель разумных существ, негуманны и потому исключены.

– Помилуй бог, как говорят у вас! – воскликнул специалист по управлению погодой. – Нужно ли из-за этого тревожиться, Энджи? Ведь шас-га – каннибалы, почти животные! И они идут на Кьолл! Да они его просто съедят!

– Тем не менее Энджела права, – возразил Тревельян. – Способ, который вы предлагаете, по сути аналогичен применению оружия. Если бы все решалось так примитивно, сюда прислали бы не меня, а боевой фрегат. – Он отступил к хрустальной стене, коснулся ее плечами и, оглядев своих сотрудников, произнес: – Вот что, коллеги… Похоже, скоро мне придется отлучиться, так что я назначаю заместителями Энджелу и Юэн Чина. Океанологи и доктор Миллер пусть возвращаются в свои лагеря, остальных прошу оставаться на базе. Можете заняться анализом собранных материалов или принимать солнечные ванны… – Тут Ивар покосился на планетолога Веронезе, соблазнительно изогнувшуюся под гондванской пальмой. – Вы должны быть здесь не только потому, что это гарантирует вашу безопасность. Возможно, мне потребуется помощь… возможно, в помощи будет нуждаться Кьолл или поселения на западе и востоке… Но что бы ни случилось, я рассчитываю на вас. – Повернувшись к стене, за которой висели два солнца, белое и алое, он закончил: – Пока все. Работайте, отдыхайте, наслаждайтесь прохладой, видом деревьев и запахом зелени… Энджела и Юэн, прошу уделить мне еще немного времени. Нужно поговорить.

Девять голограмм погасли одна за другой. В просторной комнате остались трое.