Эдгар Берроуз - Люди-скелеты Юпитера

Не знаю, как долго длилась наша беседа, когда отряд моргоров ввел к нам в камеру Мультуса Пара. Он пришел убедить меня сотрудничать с Вандолианом.

– Захват Барсума неизбежен! – говорил он. – Помогая Вандолиану, ты можешь смягчить ужас войны для жителей Барсума. Этим ты принесешь нашей планете куда больше пользы, чем будешь глупо отказываться пойти навстречу моргорам.

– Зря тратишь время! – отрезал я.

– Но от этого зависит наша жизнь! – крикнул Мультус Пар. – И ты, и У Дан, и Вайя, и я умрем, если ты откажешься. Терпение Вандолиана почти иссякло!

Он умоляюще взглянул на У Дана.

– Нам вряд ли представится возможность погибнуть лучше, к моему большому удивлению, заявил У Дан. – Рад буду умереть, чтобы искупить то зло, которое причинил Картеру.

– Глупцы! – сердито воскликнул Мультус Пар.

– Но не предатели, – парировал я.

– Ты умрешь, Джон Картер! – взревел он. – Но перед смертью увидишь свою подружку во власти Вандолиана! За ней уже послали. Так вот, если передумаешь, дай знать с одним из тех, кто носит вам еду.

Я бросился вперед и сбил с ног эту тварь. Я бы убил его тогда, если бы моргоры не утащили его из камеры.

Итак, за Деей Торис послали, а я бессилен... Ее завлекут. И я понимаю, как: уверят, что лишь ее помощь может предотвратить мою неизбежную смерть. Хотел бы я знать, добьются ли они успеха. Неужели в последнем испытании я смогу пожертвовать своей любимой принцессой, которая дала мне приют? Честно сказать, не знаю, но у меня перед глазами пример У Дана. Он поставил патриотизм выше любви. А я?

В мрачной темнице, где времени просто нет, оно едва тащилось. Наша троица составила бесчисленное количество тщетных планов побега. Мы придумывали игры, чтобы скрасить монотонность нашего существования. И что куда полезней, мы с У Даном узнали многое об этой огромной планете. Зан Дар, в свою очередь, узнал о том, что находится за плотной облачной оболочкой, которая скрывает от жителей Юпитера и солнце, и звезды, другие планеты, даже собственные спутники. Зан Дар знал лишь то немногое, что удавалось извлечь из отрывистых замечаний моргоров о том, что довелось им видеть с межпланетных кораблей. Познания моргоров в астрономии были ниже их заинтересованности, а ее практически не было. Войны, кровопролития и захваты – вот единственный их интерес.

Наконец в мрачном однообразии настал перелом – в камеру бросили нового узника. Моргора! Положение, прямо сказать, затруднительное... Когда бы наоборот, случись здесь три моргора и окажись один из нас, нет сомнений, какой бы ждал его прием.

Несомненно, он стал бы изгоем, его постоянно бы угнетали и, весьма вероятно, всячески оскорбляли. На такую вот участь и рассчитывал наш моргор. Он забрался в дальний угол и ждал того, на что имел все основания надеяться. У Дан, Зан Дар и я шепотом обсуждали положение. Трудное это было время для моргора. В результате мы решили относиться к нему как к товарищу по несчастью, пока его поведение не подскажет, как поступить дальше. Зан Дар сломал лед. Он дружелюбно спросил у новичка, что привело его сюда.

– Убил одного, а у него во дворце Вандолиана влиятельная родня, – начал он отвечать и подошел к нам поближе. – За это мне придется умереть, вероятно, во время испытаний. Скорее всего, мы должны умереть вместе, – с глухим хохотом добавил он. Помолчал и закончил: – Если не сбежим.

– Значит, мы умрем, – сказал Зан Дар.

– Может быть, – подтвердил моргор.

– Из тюрьмы моргоров не убежать, – резюмировал Зан Дар.

Это «может быть» меня заинтересовало. Казалось, в нем таился определенный смысл. Я решил приласкать этот живой скелет. Вреда в этом нет, а вот польза может быть. Я назвал себя и имена своих товарищей, потом спросил его имя.

– Борион, – ответил он. – Только нет мне необходимости представляться, Джон Картер. Мы давно знакомы! Ты не узнал меня?

Пришлось признаться, что не узнал. Борион захохотал.

– Я ударил тебя по лицу, а ты меня так хватил, что я отлетел в дальний конец рубки. Славный удар! Думали, что я уже убит.

– О, так ты один из моих инструкторов, – заметил я. – Может, тебя утешит, что я должен умереть за эту затрещину...

– А может быть, и нет, – повторил Борион.

Опять «может быть». Что он имеет в виду, этот парень?

К нашему удивлению, Борион оказался неплохим компаньоном. Он люто ненавидел Вандолиана и тех, кто, приговорив к смерти, бросил его в тюрьму. От него я узнал, что выказываемые всеми моргорами любовь и преданность Вандолиану на деле лишь результат воинской дисциплины. Борион от всей души честил правителя тираном и жестоким чудовищем.