Алексей Калугин - Темные отражения

Шайха разочарованно развел руками.

– Он может находиться под любой из плит пола, – неуверенно произнес он. – Чтобы найти, нужно попробовать каждую.

– Может, это вообще не тот храм? – предположил Глумз.

– Мой голос говорит, что именно это главный храм солнцепоклонников, – сказал Шайха.

– Да мы здесь не меньше чем на неделю застрянем, если будем пробовать поднять каждую плиту! – воскликнул Гайно.

– Придется пробовать, – спокойно сказал Шайха.

– А с голосами что делать? – с чисто академическим интересом спросил Глумз. – Как мы будем бороться с ними во сне?

– Проклятье! – воскликнул Гайно и что было сил ударил кулаком по краю серебристого диска солнца.

Диск колыхнулся, завибрировал. Раздался глухой, раскатистый звон, который, нарастая, постепенно заполнял собой все свободное пространство огромного зала. Он ощущался всем телом, как плотная, упругая, давящая на кожу волна тяжести. Все усиливаясь, звон перешел в пронзительный вой, бьющийся о каменные стены, отскакивающий от потолка к полу и обратно.

Люди схватились за уши.

Каменные скамейки в нише отлепились от стен, поехали, с грохотом столкнулись и упали вниз, открыв черную дыру провала.

Одновременно с этим утихла, как оборвалась, металлическая вибрация воздуха.

– Ну, Гайно! – Шайха восхищенно взмахнул руками.

Гайно, изображая смущение, поковырял плиты носком ботинка.

– А мой голос-освободитель исчез, – сообщил вдруг Глумз.

– И мой тоже! – обрадовался Шайха.

– И мой. – Гайно вздохнул. – Даже обидно как-то – ушли, не попрощавшись.

Шайха встал на колени и, подсвечивая себе фонариком, заглянул в открывшуюся нишу.

– Здесь ступени, – сообщил он. – Похоже, нам туда.

Один за другим, держа в руках зажженные фонари, они спустились по очень крутой и узкой лестнице на самое дно каменного колодца. Желтые пятна света забегали по глухой каменной кладке стен.

– Ну и куда дальше? – спросил Гайно.

– Может, это и есть пространственный лифт? – не очень уверенно предположил Глумз.

– А где же кнопки?

Глухо стукнувшись, сомкнулись над их головами каменные плиты.

– По-моему, это больше похоже на каменный мешок, – высказал свое мнение Гайно.

Он шагнул на лестницу, собираясь подняться наверх и проверить, насколько прочно они заперты, но сразу же отпрыгнул назад.

Лестница плавно и беззвучно сдвинулась в сторону. Из открывшейся узкой щели хлынул поток яркого света.

Протиснувшись между краем лестницы и стеной, люди оказались в небольшой кабине, отделанной темным пластиком. Свет шел с потолка, от светильника, закрытого плоским матовым колпаком. На одной из боковых стенок в металлической рамке размещались три ряда черных квадратных клавиш с выдавленными на них и прорисованными белой краской значками рун. Рядом находились две круглые светящиеся кнопки: красная и зеленая.

– Вот это уже похоже на то, что нам надо! – радостно возвестил Гайно.

Шайха достал из кармана бумажку и, сверяясь с ней, надавил одну за другой три черные клавиши. После каждого нажатия раздавалось тонкое попискивание звукового сигнала.

– Ну… – тихо произнес Глумз и затаил дыхание.

Ровным счетом ничего не произошло.

Спустя минуту лифт находился все в том же положении, что и прежде.

– Может, ты неправильно набрал? – спросил Гайно.

Шайха пожал плечами и приготовился еще раз набрать код.

– Постойте, – остановил его руку Глумз. – Наверное, теперь надо нажать кнопку пуска.

Большим пальцем он вдавил зеленую кнопку в панель.

Приглушенно заурчал невидимый механизм, и выползшая сбоку створка наглухо закрыла кабину. Лифт вздрогнул и, набирая скорость, все быстрее и быстрее стал опускаться вниз.

Через несколько секунд люди почувствовали, что пол убегает из-под ног, а желудок, наоборот, поднимается все выше, к самому горлу. Возникло очень неприятное ощущение головокружения.

Хуже всех пришлось Гайно. Побледнев, стиснув зубы, он стоял, откинув голову назад, прижав затылок к стене. Он вдыхал и выдыхал резкими, судорожными толчками.

– Дыши медленно и глубоко, – посоветовал Шайха.

– Тебе хорошо, – прошипел, не разжимая губ, Гайно. – Ты не завтракал.

Шайха усмехнулся и ничего не ответил.

Глумза тоже подташнивало, но вид у него был не такой обреченный, как у Гайно.

Прошло минут десять, прежде чем стремительное падение замедлилось.

Вскоре лифт остановился. Раздался короткий и резкий звонок, и дверная створка откатилась в сторону.