Джеймс Боллард - Утонувший великан (пер. Е.Панаско)

Утром, после шторма, в пяти милях к северо-западу от города к берегу моря прибило тело утонувшего великана. Первая весть о его появлении была принесена жившим там фермером, впоследствии это подтвердили репортеры местной газеты и полиция. Впрочем, большинство, к которому отношусь и я, отнеслось к сообщению скептически. Однако все больше и больше очевидцев, возвращавшихся с моря, подтверждали громадные размеры утопленника, и это оказалось, в конце концов, слишком для нашего любопытства. Библиотека, где мы заканчивали с коллегами свое исследование, почти обезлюдела, когда после обеда мы отправились на побережье, и до самого вечера люди продолжали оставлять конторы и магазины, так как рассказы о великане распространились по всему городу.

Ко времени, когда мы достигли прибрежных дюн, здесь собралась внушительная толпа. Отсюда мы смогли увидеть тело, лежащее на мелководье ярдов за двести от берега. Сначала оценки размеров утопленника показались мне значительно преувеличенными. Стоял отлив и почти все тело великана было открыто, но он казался немногим больше, чем, скажем, гигантская акула. Лежал он на спине, с руками вдоль боков, в положении отдыхающего, как бы заснув в зеркальной глади влажного песка, где отражение его выбеленной, поблекшей кожи расплывалось, когда вода отступала. В ясном солнечном свете тело утопленника блестело, как белое оперение морской птицы.

Озадаченные этим зрелищем и неудовлетворенные прозаическими толкованиями толпы, вдвоем с другом мы спустились с дюн на берег, покрытый галькой. Никому, видимо, не хотелось приближаться к великану, однако все же через полчаса два рыбака в болотных сапогах вышли на обнаженный отливом песок. Когда они приблизились к лежащему телу, среди наблюдателей разразился внезапный гвалт. Фигуры двух этих мужчин выглядели совершенными карликами по сравнению с великаном. Хотя пятки утопленника были частично погружены в песок, пальцы ног возвышались, по меньшей мере, на два роста рыбаков, и мы немедленно осознали, что этот утонувший левиафан никак не меньше по своим размерам и массе, чем самые крупные кашалоты.

Три рыбацких суденышка, появившиеся на месте действия, остановились за четверть мили от берега с поднятыми килями. Экипажи, сгрудившись в носовой части судов, наблюдали за зрелищем издали. Их осторожность приостановила наблюдателей на берегу, хотя каждый уже сошел в нетерпении с дюн, желая взглянуть на великана вблизи, и ждал теперь на галечном склоне. Вокруг фигуры утопленника песок был размыт, образовав выемку, как если бы великан свалился с неба. Два рыбака стояли между громадными постаментами его ступней и махали нам, словно туристы среди колонн какого-нибудь окруженного водой храма на Ниле. На секунду я испугался, что великан просто уснул и может внезапно пошевелиться, сдвинуть пятки вместе, но его остекленевшие глаза пристально смотрели в небо — нет, он не подозревал о своих крохотных подобиях, копошащихся у него в ногах.

Рыбаки тем временем начали обходить корпус великана, бредя мимо его длинных белых ног. Остановившись для осмотра пальцев на руке, лежавшей ладонью вверх, они скрылись из виду между рукой и грудной клеткой, затем вышли, чтобы осмотреть голову, и прикрывали глаза, когда глядели на его греческий профиль. Ровный лоб, прямой нос с высокой переносицей и изогнутые губы великана напомнили мне римские копии Праксителя: изящно вырезанный орнамент ноздрей подчеркивал сходство со скульптурой.

Неожиданно в толпе раздался крик и взметнулись, указывая, сотни рук. Вздрогнув, я увидел, что один из рыбаков взобрался на грудь великана и сейчас прохаживался там, подавая сигналы на берег. Крики удивления и торжества тотчас же были заглушены стремительной лавиной гальки — каждый ринулся вперед.

Когда мы достигли фигуры, лежащей в луже воды размером со стадион, возбужденная болтовня толпы ослабла, подавленная гигантскими размерами умершего колосса. Он растянулся на песке под небольшим углом, ноги лежали ближе к берегу, и этот ракурс скрывал его действительную длину. Несмотря на пример двух рыбаков, уже стоявших на его животе, толпа образовала широкий круг, из которого только некоторые подходили к рукам и ногам.

Мы обошли с товарищем вокруг обращенного к морю бока великана. Его бедра и грудная клетка возвышались над нами, подобно корпусу корабля, севшего на мель. Жемчужно-серого цвета кожа, раздутая от соленой воды, скрывала контуры чудовищных мускулов и сухожилий. Мы прошли ниже левого колена великана, которое было слегка согнуто. Нити влажных морских водорослей прилипли к его бокам. Через живот свободно свисал, сохраняя тонкую правильность узора, платок из тяжелого материала, обесцвеченного водой до бледной желтизны. Сильный запах морской воды шел от одежды, выделявшей испарения под солнцем, и смешивался со сладким запахом кожи великана.