Джеймс Боллард - И вот пробуждается море

Джеймс Боллард

И ВОТ ПРОБУЖДАЕТСЯ МОРЕ

Перевод с англ. А. Кондракова

Ночью Мейсон снова услышал шум приближающегося моря приглушенный рокот бурунов на соседних улицах. Пробужденный ото сна, он выбежал на улицу, где в лунном свете белые дома казались могилами, стоящими посреди осаждаемых водой бетонных дворов. В двухстах ярдах от него вздымались и бурлили волны, заливая мостовую и тротуары. Пена проникала сквозь прутья оград, и разлетающиеся брызги придавали воздуху терпкий, напоминающий вино привкус морской воды.

Вдали от берега огромные гребни перекатывались через крыши затопленных домов, разбивались об одинокие трубы. Когда холодная пена обожгла ему ступни ног, Мейсон отпрянул назад и бросил быстрый взгляд на свой дом, где спала жена. Каждую ночь море подступало на несколько футов ближе, набегая на пустые газоны, как свистящий нож гильотины.

Он полчаса смотрел на волны, игравшие среди коньков крыш.

Люминесцирующий прибой отбрасывал бледный свет на несущиеся над головой облака, покрывая и его руки матовым блеском.

Наконец море повернуло вспять, и глубокая чаша светящихся вод стала мелеть. Мейсон бросился вперед по оседающей пене, но море ускользнуло от него, исчезая за углами домов, просачиваясь из-под ворот гаражей. Он добежал до конца улицы, когда последний отблеск заиграл в небе вдали за шпилем церкви. Изнуренный, Мейсон вернулся домой, и плеск угасающих волн все еще преследовал его, когда он улегся в постель.

- Сегодня ночью я опять видел море, - сказал он жене за завтраком.

Мириам спокойно ответила:

- Ричард, ближайшее море в тысячах миль отсюда. - Она взглянула на мужа, и ее бледные пальцы стали рассеянно закручивать локон черных волос на шее. - Пойди прогуляйся - там нет моря.

- Дорогая, но я видел его.

- Ричард!

Мейсон встал и медленно поднял руки ладонями вверх:

- Мириам, я чувствовал брызги на руках. Волны разбивались у моих ног. Я не спал.

Мириам прислонилась к двери, как бы не желая выпускать мужа в чуждый, незнакомый мир. Иссиня-черными волосами, обрамлявшими овальное лицо, ярко-красным халатом, оставлявшим открытым изящную шею и белую грудь, она напоминала Мейсону прерафаэлитскую героиню в свите короля Артура.

- Ричард, ты должен показаться доктору Клифтону. Это начинает беспокоить меня.

Мейсон улыбнулся; его глаза блуждали по крышам домов, виднеющихся вдалеке среди деревьев:

- Я не могу ошибиться. То, что происходит, ясно, как день. Ночью я слышал звуки моря. Я выхожу и гляжу ла волны, плещущиеся под луной, а затем возвращаюсь домой. - Он замолчал, и смертельная усталость отобразилась на его лице. Высокого роста и хрупкого сложения, Мейсон еще не оправился от болезни, приковывавшей его к постели последние полгода. Все-таки удивительно, - размышлял он вслух, - вода как-то странно светится. Я бы сказал, что ее соленость значительно выше нормы.

- Но Ричард... - Мириам беспомощно оглянулась; его спокойствие изводило ее. - Моря здесь нет. Это только твое воображение. Никто больше не видел его.

Мейсон кивнул, запустив руки в карманы:

- Может быть, его никто и не слышал.

Выйдя из столовой, он прошел в кабинет. Кушетка, на которой он спал во время болезни, стояла в углу, рядом с книжным шкафом. Мейсон сел, снял с полки окаменелого моллюска. Зимой, когда он был прикован к постели, гладкая трубчатая раковина своими бесчисленными ассоциациями с древними морями и затопленными берегами доставляла ему бесконечное удовольствие, как рог изобилия, полный образов и мечтаний. Покачивая ее на руках, такую же совершенную и двусмысленную, как греческая статуя, найденная на дне высохшей реки, он размышлял о том, что она похожа на капсулу времени, заключающую в себе другой мир. Он почти убедился в том, что ночное море, так часто посещающее его во сне, вырвалось из раковины, когцаoff нечаянно поцарапал ее.

Мириам последовала за ним и быстро задернула занавески, будто понимая, что Мейсон возвращается в сумеречный мир своей кушетки. Она положила руки ему на плечи.

- Послушай, Ричард. Сегодня ночью, когда ты услышишь волны, разбуди меня, и мы выйдем вместе.

Мейсон осторожно высвободился:

- Мириам, увидишь ли ты его или нет, не имеет значения. Важно то, что его видел я,

Позднее, прогуливаясь по улице, Мейсон дошел до того места, где он стоял в предыдущую ночь, глядя на разбивающиеся волны, накатывавшие на него. Звуки безмятежной домашней жизни доносились из затопленных ночью домов. Трава на газонах поблекла от июльской жары, и брызги воды, парящие в воздухе, играли всеми цветами радуги. Летняя пыль, не потревоженная с поры весенних ливней, лежала между оградами и пожарными гидрантами. Улица, один из десятка пригородных бульваров, расположенных по периметру города, устремлялась примерно на триста ярдов на северо-запад, упираясь в площадь по соседству с торговым центром. Мейсон заслонил глаза рукой и посмотрел на башенные часы библиотеки и церковный шпиль, распознав вспышки на нем - отражения огромных волн. Все было на месте, как и всегда.