Юрий Никитин - Баймер

Я удивился:

– Это откуда такая грамотность?

– Из одной киевской RPG-шки, – ответил он гордо. Подумал, добавил победно: – С элементами TSR. Но ты прав, чем больше вбухаешь бабок в комп и Интернет, тем ты сильнее. И доступ повсюду быстрый, что важно.

Хренсман сказал обалдело:

– Веспазиан, Аспазия… Какие слова люди знают! Неужто из Интернета можно чему-то умному? Ладно, не хочешь модерновой мебели, так тому и быть. А технику будешь закупать золотую?..

Я успокаивающе выставил перед собой руки:

– Копеечную в сравнении с тем, что закупал для Конона. Нам важнее хороший доступ к мировым ресурсам, но это стоит недорого.

Хренсман чисто по-русски почесал в затылке, рожу перекосил набок, брови полезли на лоб.

– Чо-то я совсем дуб в бухгалтерии… или экономика пошла совсем другая? Марсианская? Как это хороший доступ к мировым ресурсам и… недорого?

Сергей подсказал:

– А по-русски! На халяву.

– А-а-а…

– Ни фига не понимаете, – сказал я сердито. – Пришел наш век. Все сокровища мира по Интернету! За копейки.

Я шел по коридору, что сужался за моей спиной в темноте, а впереди разгорается все ярче свет, свечение, будто меня несет по той самой знаменитой трубе, что ведет к жизни после смерти.

Толкнул дверь, солнце из окон, неземное благоухание, божественное сияние вокруг головы ангела за канцелярским столом, ее божественный голос:

– А, это вы, Андрий… Да, он ждет вас. Проходите!

Я запнулся, никогда так не хотелось задержаться, пусть бы Конон лучше в этот момент был очень занятым, ну просто очень…

Я деревянными шагами пересек приемную и, зачем-то постучав в дверь, толкнул ее.

Конон вскинул голову, лицо усталое, осунувшееся, но в глазах что-то от Васьки Буслаева. Сильно постаревшего Васьки Буслаева, оподлевшего, это же гадко вот так пользоваться своим положением, богатством, Вероника не должна так… и он не должен, но себя я постоянно топтал и бил мордой о стену за это подленькое и меленькое интеллигентское злобничанье.

В этом мире, когда важен результат, что могу предложить я? Только чистоплюйские рассуждения, что мир плох, в нем побеждают только плохие, а я в дерьме и на побегушках только потому, что вот такой замечательный и хороший?

– Я что тебя позвал, – буркнул Конон. – Ребятам надо платить. Понимаю, что на энтузиазме бы лучше… но игру за месяц не сделаете, а на дольше энтузиазма не хватит. Вот коммунизм пытались на энтузиазме, да… Сколько ты получал? Нет, лучше по-другому, сколько получает хороший программист?

– По-разному, – ответил я. – Кто как устроится. У нас пока что не квалификация важна. К тому же руководители обычно ни уха ни рыла в нашем деле, так что все зависит от того, кто сумеет боссу больше навешать лапши на ухи.

– Понятно, – ответил он. Почесал в затылке, повторил с усмешкой: – Не один я такой идиот, уже легче… Если положим, скажем, четыреста долларов в месяц, как думаешь?

– Даже слишком, – сказал я опасливо.

– Не бойся, для меня это не суммы. Ладно, пока не сделаете треть баймы – будете получать по триста. Вторая треть – шестьсот. Приступите к последней – будете получать по восемьсот. Сколько, говоришь, надо человек? Пять? Это полторы тысячи в месяц, восемнадцать в год. Вишь, как без калькулятора считаю? Берешься за год? Брехня, уже знаю, что в уме у тебя два. Это сорок тысяч. Ну, а если даже не уложитесь, то и сто – не деньги. Не смотри на меня так… Я вон на дачу в Беловодье семьсот тысяч бросил! Это третья дача, а на фиг мне она?.. Просто родные края, там родился, жил… Но я всего два раза съездил на ту дачу. Никакой от нее радости. А это будет байма, которую я тоже делаю, на которой будет мое имя! Байма, в которой сам поживу с удовольствием! Эх, да не выбрасываю я деньги на ветер, не выбрасываю…

Я развел руками.

– Даже не знаю, что и сказать.

– Тогда молчи, – посоветовал он. – Лучше молчать и сойти за умного, чем заговорить и разом развеять все сомнения.

Голова раскалилась, я писал в ноутбуке имена, стирал, снова писал, прикидывал, к кому на какой козе подъехать. Это Конону я сказал, что Костомар готовый член команды, но сам-то понимаю, что одно дело написать в свободное от творчества время изящный сценарий, другое – сотрудничать регулярно. Тем более взять на себя какие-то обязательства.

Еще труднее будет подъехать к Горецкому, писателю, второму, кого я наметил в жертвы. Моя задача осложняется тем, что писатель, как и академик, оказался на редкость человеком… не стесненным в средствах. Еще при советской власти, в эпоху льгот, он получил от Литфонда шикарную квартиру в элитной части города, дачу в Переделкине, а от зарубежных изданий ему шли немалые суммы в долларах. Тогда доллары были не только без надобности, но и вообще запрещены к употреблению, так что не востребованная из Госбанка сумма росла и росла. Теперь же, когда одни барьеры рухнули, а другие, напротив, возникли… к примеру, со слабыми не считаются, и русских писателей разом перестали переводить за рубежом где бы то ни было, у него оказалась кругленькая сумма, что уцелела, уцелела… Долларов инфляция не коснулась, а он сам оказался слишком ленив, чтобы пытаться куда-то их вкладывать.