Юрий Никитин - Имаго

Следствие для меня, замечательного: я разрабатываю иммортизм не для того, чтобы вывести Россию из затяжного кризиса. Я берусь спасать все человечество от деградации и гибели. Да, я. Не потому, что самый умный и замечательный… хотя, конечно, умный и замечательный, а потому что все остальные – пьют да по бабам, пьют да по гомосекам, пьют да наркоманят, пьют да… словом, оттягиваются культурно и с полного одобрения нынешней гнилой морали… нет, с полного одобрения того гниющего зловонного болота, что возникло на месте цветущего сада недавней строгой морали.

Разум ли во мне говорит?

Нет, бери выше!

Не разум, не всего лишь разум… которому от роду всего лишь несколько тысяч лет, пусть даже миллион, а инстинкт, великий и древний инстинкт выживания рода. Тот самый, у которого разум на побегушках. Инстинкт, что заставляет куропатку прикидываться раненой, уводя лисицу от гнезда с малыми птенчиками, инстинкт, что побуждает могучего и молодого оленя бросаться на волчью стаю, чтобы оленихи и оленятки могли убежать.

Это инстинкт велел разуму создать иммортизм. А самому инстинкту во мне, человеке, приказал Великий Инстинкт… или Великий разум, какая, на хрен, разница, всего Суперсущества, то бишь, Бога.

Я попытался настроить себя на иронический лад, но кровь грохотала во мне, как Ниагарский водопад. Я действительно выполняю высшую Волю. Человек – высшее и лучшее, что создала эволюция, ну, пусть Бог, и человек обязан, да-да, обязан карабкаться на сверкающую гору, а по ней – на небеса, к Богу.

И не просто карабкаться, а карабкаться без отдыха, исступленно, фанатически! Карабкаться, отвергая все соблазнительные предложения сесть отдохнуть, расслабиться, оттянуться, побалдеть, сбегать за пивком, придумать новую форму для прокладок с крылышками, чтоб наши самки выглядели забавнее…

Карабкаться!!!

Наверх!

К Богу!

К бессмертию, чтобы подставить и свои плечи под ту непомерную ношу, что держит уже двенадцать миллиардов лет… сколько натикало с образования Вселенной?.. Господь Бог.

– А кто будет мешать, – сказал я вслух, – того под нож. Великие идеи безжалостны.

На веранде Майданов и гость с той стороны площадки, Немков, он все чаще заглядывает к нам, зато недостает Бабурина с его нехитрыми шуточками, Лютового. Анна Павловна тут же сообщила, что у нее чайник вот-вот закипит, уже закипает, умчалась, а Майданов придвинул ко мне блюдце с сахарным печеньем и сообщил, что изготовлено по новому умопомрачительному рецепту.

Потом Анна Павловна принесла чайник, в фарфоровую чашку плеснула светло-коричневая струя, я положил сахар, машинально размешивал и, рассеянно слушая неторопливый разговор о высоком искусстве, посматривал с великим удовольствием через перила.

Далеко-далеко, если смотреть с балкона влево, строится новый микрорайон. Отсюда высокие светло-коричневые дома кажутся слепленными вместе, целая каменная гряда домов, бесконечная стена, вся в складках, как кожа породистого шарпея. Небо выглядит горящим озером разлившейся нефти, словно и там взорвали танкер наши бравые ребята.

Немков отхлебнул и, глядя в чашку, сказал невесело:

– Золотое правило еврея: у кого золото – тот и устанавливает правила… увы, срабатывает не всегда. Иногда вообще в обратную сторону. Я уже говорил про Украину, да?

– И очень красочно, – пробормотал Майданов. – Даже слишком.

Немков кивнул:

– Вот сейчас подобное видим на примере США. Да, США сейчас устанавливает правила. Но… Возьмем очень краткий для истории период. Двести лет назад молодым Штатам помогал и сочувствовал практически весь мир. Россия даже посылала военный флот в помощь. Сто лет назад на Штаты все еще смотрели с любовью и надеждой. Двадцать лет назад абсолютное большинство в нашей стране смотрели на Штаты, как на спасителя цивилизации. Но… да, сейчас всеми оберегаемый поросенок вырос, теперь сам устанавливает правила. Уже в мировом масштабе. И для тех, кто его оберегал. И что же? Талибы, на которых все зациклились, это крохотнейшая верхушка айсберга. Мы все становимся в чем-то талибами, когда речь заходит о США. Но мы пока еще под водой. Нас не видно. Однако стоит вспомнить: смертельный удар американскому «Титанику» нанесла именно та часть айсберга, что была под водой.

– Сейчас айсберга еще нет, – сказал Майданов нервно. – И упаси Господи, чтобы он образовался! Да и откуда он может образоваться? Это же миф! Бравлин, ну скажите же, что это все – миф!