Марта Уэллс - Стихия огня (Иль-Рьен - 1)

Голос звучал громче и, хотя она все еще не могла разобрать слова, становился знакомым… трепетал на грани воспоминания, буквально в каком-то волоске от узнавания.

Тут она вспомнила, что «Черные ключи» содержали наставления по некромантии.

Голос ее отца произнес:

— Ну, сучонка, а теперь скажи мне, почему твоя шлюха-мать подбросила тебя? Или она оставила тебя здесь, чтобы меня бесить?

Каде не помнила, как побежала. Она не помнила ничего, пока не захлопнула за собой дверь в кабинет Грандье и спиной не припала к ней. Колени саднило, одна из перчаток оказалась разодранной, ожог на руке кровоточил.

Каде отправилась к столу, отыскала книгу по некромантии и бросила в окно. Посыпалось со звоном стекло, томик исчез за подоконником. Она впервые в своей жизни неуважительно отнеслась к книге. Ну и ладно, так нужно для дела.

Она принялась расхаживать по комнате — жидкий пламень страха и гнева растекался по ее жилам и не давал остановиться. Каде бросила на пол астролябию, перевернула глобус, ткнула пальцем в открытую рану и только потом смогла сдержать рыдания и привести свои мысли в порядок. Тут она призвала всех языческих духов обрушить свои проклятия на Грандье и обратилась к Господу Богу, дабы и он поразил чародея своим гневом.

Наконец Каде остановилась посреди комнаты, стиснула руки и принялась думать. Это было испытание, обман… вызов. Грандье предполагал, что она не выдержит всего. Интересно, приставил ли он призрак отца к этим самым дверям или же пустил скитаться по дворцу, чтобы она привлекла его к себе, если сумеет оказаться внутри?

Последнее более походило на истину. Но тогда… тогда призрак может войти и сюда. Каде в одно мгновение вспрыгнула на подоконник, потом перешла на высокий карниз. Черного сприггана нигде не было видно, хотя он, конечно же, мог появиться в любой момент; в таком случае ей будет трудно защитить себя.

Холодный ветер налетал на нее, мешая вздохнуть. Каде шла по карнизу, перехватывая руками щели между камнями. Она забыла вновь заколоть пальто, и холодный воздух тек вдоль позвоночника. Теперь ей нужно было каким-то образом пересечь осадную стену и добраться до Старого Дворца. Можно ли сделать это, оставаясь снаружи? Еще несколько трудных десятков футов доказали Каде, что она не сумеет осилить этот путь, не разбившись насмерть. Придется войти в Северный бастион и направиться по верху стены.

Наконец Каде почувствовала, что не может более переносить холод. Добравшись до череды окон, одно из которых она сумела отворить, Каде буквально сползла на пол небольшой спальни. Сев на затвердевшем от мороза ковре, она вдруг вздрогнула, поняв, что даже не удосужилась проверить, есть ли кто-нибудь в комнате. Она могла ввалиться прямо в стоянку спригганов или же в отряд альсенцев.

Каде спрятала лицо в ладонях. «Он заставил тебя бежать. Ты вновь помогаешь ему», — досадовала Каде.

Спустя мгновение она поднялась и, миновав дверь, отправилась в следующую комнату, оказавшуюся весьма нарядной гостиной, отделанной в золотых и розовых тонах. Каде не знала, кому могут принадлежать эти апартаменты и где именно она находится; ей было понятно только, что она оказалась в угловом помещении. Следовало найти лестницу, по которой можно подняться на осадную стену. Свет, проникавший в окна спальни, не мог прогнать засевшие по углам тени. В следующей комнате будет стоять угольный мрак.

Каде покопалась в карманах и отыскала кресало. Надо зажечь одну из свечей и прихватить ее с собой. Это нужно сделать сейчас, если она не хочет тыкаться носом в стенки и наступать на боглей. Трусиха, выругала она себя, возясь с кресалом. Проклятая трусиха.

Огонь не разгорался, Каде извлекла свечу из лампы и уселась на пол, чтобы попытаться разжечь ее заклинанием. Сердце отчаянно колотилось, отвлекая ее, однако наконец фитиль засветился слабым колдовским огоньком. К уже начинал обретать желтый оттенок истинного пламени, когда вдруг погас, словно под чьими-то невидимыми пальцами.

— Что такое? — громко произнесла она, взглянув вверх.

Оно было в комнате и глядело из самого темного угла. Каде видела привидение внутренним оком собственного волшебства. Кожа ее буквально заледенела, холодный пот затуманил глаза. Тут оно прошептало:

— Я могу убить тебя сегодня, могу завтра, и никто не заметит этого. Быть может, так я и поступлю…

Каде пролетела через спальню, захлопнув за собой дверь, вскочив на подоконник, застыла в позе птички, готовой вспорхнуть, и только тогда наконец перевела дух. Она заставила себя остановиться, прикоснувшись к холодному металлу и пытаясь размышлять. Можно было выйти и опять войти через другое окно, но тогда привидение увяжется за ней, ведь оно так быстро отыскало ее. Как тогда сможет она найти Томаса, если этот ужас будет таскаться за ней и леденить кровь?