Колин Уилсон - Метаморфозы вампиров-2

Карлсена случайная встреча порадовала: каджек чем-то напомнил ему университетского преподавателя философии в Оберлине, известного своей редкостной рассеянностью. Да и Ригмар как-то подобрела.

— Меня что, насквозь видно? — поинтересовался он.

— Насквозь.

Он оглядел собственное тело: совершенно не просвечивает.

— Хочешь узнать, коково здесь жить?

— Д-да, — кивнул Карлсен без особой уверенности.

— Идем.

Она завела его в помещение — по виду лаборатория (внешне оборудование мало о чем говорит) с кушеткой, изголовье которой снабжено циферблатами. Вдоль стен по верху светились синим стеклянные трубки, от которых книзу ответвлялись гибкие отростки, смыкаясь с приборами на серебристых металлических скамьях. Прибор разом и привлекал и настораживал: ажурное переплетение изящных стеклянных трубок придавало ему сходство с произведением абстракциониста.

— Это энергия? — указал Карлсен на одну из потолочных трубок.

— Энергия. Только на Земле вы используете электричество, а мы здесь — биоэлектричество.

Ригмар подвела его к прозрачному розоватому конусу футов семь высотой. Прикосновение к пульту на соседней скамье, и конус сам собой поднялся в воздух. — Становись вон туда.

Когда он занял место, конус снова опустился. Ригмар, повернувшись к скамье, склонилась над пультом. Внезапно Карлсена объял синеватый, до странности холодный, свет, пронизавший кожу холодными искрами — даже в волосах зачесалось. Чем дальше, тем сильнее пробирало: глянув себе на грудь, он оторопело увидел на ней слой инея. Он тщетно попытался поднять руку, чтобы постучать по стеклу — губы, и те онемели.

Тело на миг перестало ощущаться вовсе, будто под наркозом. Теперь от холода окаменели и глаза, а губы вообще сковало металлом. Карлсен подумал было, что сейчас остановится сердце, но тут свинцовость пошла вдруг на спад. Одновременно с тем облегченно почувствовалось, что сердце по— прежнему бьется.

Когда конус поднялся снова, столбняк сошел. Но все равно что-то не так: нервы, все равно что колкие спицы, а туловище — колода железного дерева. В попытке удержаться он оперся о стену.

— Что это со мной? Как будто кто свинцом залил.

— Это твоя нервная система фокусничает. Попробуй-ка, пройдись.

Неприятное покалывание прекратилось, сменившись несусветной тяжестью. Отяжелело все: ступни, ладони, вплоть до век. Шагнуть удалось, но ощущение при этом было как в средневековых доспехах. Карлсен уже привычным усилием сдержал вспышку паники.

— Вот так вы себя и ощущаете?

— Ощущать не ощущаем, а просто весим втрое больше вашего.

— О Господи! — несколько шагов он сделал уже без малого со смехом, забавляясь самим весом своих конечностей.

— Я присяду, ничего?

— Пожалуйста, — она указала на стул.

— Впрочем, обойдусь. А то потом, не ровен час, не встану.

От этих слов она почему-то рассмеялась (впервые за все время).

— Ковыляй-ка лучше обратно.

На это он и надеялся. Конус снова опустился. Сразу же начало прерывисто колоть, только теперь так глубоко и резко, что Карлсен чуть не вскрикнул. Хорошо, что тело опять сковала немота, — постепенно, от скул и ниже, ниже. На миг сделалось дурно, и обдало волной болезненного жара. Странно: сознание, как бы вот-вот готовое раствориться, вдруг с ошеломляющей внезапностью выправилось. Карлсен с невыразимым облегчением опять стал собой.

— Теперь ты уяснил, что именно на Земле обстоит не так, — сказала Ригмар, когда он выходил из-под конуса.

— В каком смысле? — не понял он.

— Ваша гравитация слишком слаба. Уровень эволюции на планете всегда примерно равен силе ее гравитационного поля. Представляешь, каково бы жилось на нашей планете вам? Встать поутру — и то бы не хотелось. Волоклись бы кое-как, напрочь вымотанные. От любой нежелательной мелочи впадали бы в отчаянье. Согласен?

Карлсен с угрюмым пониманием кивнул.

— Похоже на то.

— Так вот, все на этой планете училось тому, как справляться с высокой гравитацией. Потому все здесь наделено повышенной жизненностью. Растительный мир у нас по уровню ближе к животному, минералы приближены к уровню растений. Почва, и та насыщена более сильной жизненной энергетикой в сравнении с Землей.

— Получается, по-вашему, эволюция на Земле достигла мертвой точки?

— С окончательным выводом я бы не спешила, но, похоже, близко к тому. Особи в основном завершают свое развитие на уровне одолеваемых препятствий.

— А как же эволюция разума?