Марина Наумова - Безумие

— Я так больше знаю — и так спокойней, — уверенно возразил тонкий, чуть слышный голосок. — То, что происходит, все равно зависит не от нас — и мне будет очень жаль, если я потрачу последние дни не на то, что надо.

— О чем ты? — отпрянул от нее Зофф, и по его спине пробежали мурашки.

— Я об этих существах. Тот первый сон, о котором я говорила, — он уже произошел. Теперь я знаю даже имя той планеты… Только ты не пугайся — это все хочет судьба… И это вовсе не так страшно, как показалось вначале. Там, — ее глаза посмотрели на потолок — нет, сквозь потолок, на небо, — там очень светло. А здесь уже выполз тот паук, о котором я говорила… и звери все растут.

Она замолчала, а на ее тонких бледных губах все еще играла спокойная, немного загадочная и в то же время жуткая для Зоффа и доктора улыбка…

Не дожидаясь ответа у двоюродного брата, Элиза развернулась и пошла к лестнице.

Через несколько минут девочка, все так же нежно улыбаясь, сидела перед клеткой-контейнером, где спал, погруженный в электронный сон, один из «запасных» монстров.

— Ты, — чуть слышно прошептала Элиза. — Я знаю, что это будешь именно ты…

И худая рука нежно погладила бронированное стекло.

Как они попали именно на ее остров — для Цецилии так и осталось загадкой. Сама она вряд ли сумела бы его найти даже днем, а вот так, ночью, наугад…

Женщина смело прошла внутрь комнаты (Варковски перед тем долго изучал прибрежный песок в поисках отпечатков лап). За ней последовали и остальные. Когда зажегся свет, а вместе с ним вспыхнуло отражение в так любимой Цецилией зеркальной стене, оказалось, что трое из них выглядят какими-то жалкими оборванцами: постаревшая женщина со впалыми щеками и увядшими веками, одетая в бесформенную тряпку, грязнолицая девушка в рваном комбинезоне и нечесаный, лысоватый уже бродяга. Лишь Варковски сохранил если не свой обычный лоск, то хотя бы его следы и еще мог сойти за члена приличного общества.

Они уставились друг на друга, словно видели впервые, и взгляды, один за другим, начали уворачиваться от встреч друг с другом и с зеркальной плоскостью стены.

— Как это все ужасно, — поежилась Цецилия, закрывая лицо. «В ванну… немедленно в ванну, а там — за косметику и так далее… Или не стоит? Документы-то у меня на руках!» На всякий случай она проверила чудом захваченную во время бегства сумочку: брачный контракт был на месте.

«Нет, все же надо привести себя в порядок», — победно усмехнулась она.

— Ну ладно, — рывком поднялся со стула присевший было Эдвард, — можете отдыхать, а я пойду дежурить… Цецилия, у вас есть хоть один вращающийся стул?

— Есть кресло.

— Прекрасно. Деревья здесь не такие уж густые — на крыше можно устроить неплохой наблюдательный пункт. Единственное, на что я сегодня претендую — так это немного перекусить перед дежурством. У тебя найдется что-нибудь в холодильнике?

Цецилия бросила на Эдварда удивленный взгляд, но вдруг вспомнила, что он пришел в ресторан слишком поздно.

— Синтия, — предложила она понуро сидящей девушке, — можешь тоже перекусить…

— Отстаньте, — процедила та сквозь зубы.

Напавшие на них чудовища пришли из взорванной лаборатории Бишопа… Взорванной по ее вине…

Синтия поморщилась и закусила нижнюю губу — настолько тошно стало ей от этой мысли. Вот тебе и «все равно»! Зубы, когти, щупальца. Ей вспомнилось лицо Главного Конструктора — в свое время этот человек казался ей едва ли не самым симпатичным из всех работников и директоров Компании: занимаясь механизмами, он сохранял в себе что-то очень человеческое, хотя, как и большинство, очень часто умел это «что-то» в себе подавлять. Знала она и его роботов — они выглядели порой еще симпатичнее своего создателя, и девушка не раз ловила себя на мысли, что их не мог бы запрограммировать слишком уж плохой человек. Да и еще было что вспомнить… Как, например, еще раньше ее отец приглашал робототехника в гости, а тот вечно баловал ее неожиданными подарками.

Что-то неправильное и несправедливое было в том, что Бишоп погиб именно по ее вине. Что по ее вине погиб именно Бишоп.

Гораздо легче ей было бы не знать, кто находился на той станции, сохранить его в памяти безымянным военным — а значит, и враждебным объектом. А тут еще и эти монстры…

— Цецилия, где у вас здесь ванна? — осведомился между тем Глава Компании… нет — уставший человек по имени Лейнарди.

— Вообще-то я сама собиралась ее занять, но… — Цецилия сделала неопределенный жест рукой. — Пойдемте, я вам покажу…