Дмитрий Колосов - Воин

Наконец бесчисленные залы остались позади. Он стоял на берегу небольшого лесного озерца, с наслаждением вдыхая свежий, не отравленный золотом воздух.

Послышался звонкий смех. Из-за песчаной косы показалась стайка девушек. Столь прекрасных, каких царю никогда не приходилось видеть прежде. Они были совершенно наги, солнце играло на влажной коже. Смеясь девушки окружили царя и начали водить хоровод. Их совершенные тела манили царя, ввергая его в сладкую истому. Не сознавая, что делает, Ксеркс скинул тяжелый парчовый халат и начал медленно расстегивать петли на нижней рубахе. Красавицы смотрели на его толстое чрево и заливались веселым смехом. Затем они набросили на себя невесть откуда взявшиеся прозрачные хитоны и убежали. Осталась лишь одна, самая желанная, чьи ноги и тело царь уже сотни раз покрыл мысленно поцелуями. Она прижалась к груди и запрокинула очаровательную головку. Чуть припухлый, словно розовый бутон, рот приоткрылся в ожидании поцелуя. Царь потянулся губами к этому рту и…

Ксеркс открыл глаза. Он лежал на обитой шелком кушетке в своей опочивальне. На столике у изголовья стоял отвратительно пахнущий золотом бокал. Ощущая дикое напряжение в чреслах, он застонал:

— О, какой был сон! Какой сон! Какая жен…

Царь осекся на полуслове. Если наваждение золотого сна исчезло, то девушка из него определенно переместилась в реальность. На всякий случай Ксеркс трижды зажмурил глаза. Видение не исчезало. Девушка по-прежнему сидела на краешке кресла и чуть насмешливо смотрела на царя.

— Иди ко мне, — хрипло сказал царь, все еще опасаясь, что это призрак, который тут же исчезнет. Но «призрак» не исчезал. Премило улыбнувшись, она отрицательно показала головой.

— Кто ты?

— Мечта.

— Не уходи.

Девушка погрустнела. Ксеркс заволновался.

— Ведь ты не исчезнешь?

— Это зависит от тебя, царь. Мечта не всегда вольна в своих поступках.

Все еще не веря тому, что видит, Ксеркс поднялся с кушетки. Девушка шагнула ему навстречу. Пальцы царя коснулись ее талии. Вне всякого сомнения это была живая, слепленная из сладострастной плоти девушка.

Царь ощутил, что его охватывает неодолимое желание.

— Пойдем со мной.

Взяв незнакомку за руку, он попытался увлечь ее к кушетке. Но девушка не повиновалась его воле. Неожиданно сильным движением она освободилась из рук царя.

— Но я могу заставить тебя! — пригрозил Ксеркс.

Незнакомка негромко рассмеялась.

— Мечту не приневолишь.

— Да кто ты такая и как здесь очутилась?

Царь повернулся к двери, чтобы окликнуть стражу, но гостья опередила его.

— Я мечта. Мечта из далеких земель. А попала сюда по воле твоего верного слуги Мардония.

— Храбрый Мардоний! Он не забыл о своем царе. Но кто ты? Чья дочь?

Ответ был подобен хлесткой пощечине.

— Мой отец был распят по твоему приказу в Сардах. Я Таллия, дочь милетского тирана Гистиэя!

И Ксеркс все вспомнил…

История эта началась много лет назад, когда Ксеркс был стройным и ловким юношей. В те времена Парсой правил его отец, великий Дарий. Покончив с самозванцем-магом, захватившим царский престол, и укрепив свою власть, царь Дарий стал подумывать о том, чтобы увеличить пределы державы. Поход на восток не имел смысла — арии еще не успели закрепиться в Дрангиане и Арахозии. На юге границы Парсы вышли к теплому морю. Оставались запад и север. Здесь проживали три народа, земли которых царь Дарий желал превратить в свои сатрапии — эллины, западные цуны и полудикие кочевники скифы. Захватить Карфаген было невозможно из-за преграждавших дорогу пустынь, которые уже погубили армию Куруша. Был еще морской путь, но финикийские навархи наотрез отказывались участвовать в походе против соплеменников. Дарий не хотел портить отношений с мореходами. Огромные выгоды сулил поход на Элладу, но парсийские полководцы все как один указывали на вероятность нападения скифов, которые давно точили акинаки, выжидая лишь удобного момента, чтобы двумя волнами — через Кавказ и Балканы — хлынуть в Азию.

Поэтому, прежде чем начать вторжение в земли эллинов, царь решил обезопасить северные границы империи. К скифам было отправлено посольство с требованием предоставить землю и воду. Как и ожидал Дарий кочевники превратили послов в утыканных стрелами степных ежей. Повод к войне был найден. Да в нем, собственно говоря, не было особой надобности.

По велению царя собралось огромное войско. Двенадцать народов, больших и малых, не считая мидян и персов. Облако пыли, поднимаемое ногами воинов и конскими копытами, было столь велико, что затмевало солнце.