Дмитрий Колосов - Воин

День шел за днем. Герои то по одному, то все вместе убеждали Амфиарая присоединиться со своей дружиной к их войску, но тот неизменно отвечал отказом. У всех опустились руки, но не у Тидея. Ведь к нему благоволила совоокая Паллада. И она подсказала ему выход.

Однажды вечером, когда аргосские герои веселились на пиру, Тидей проник в спальню жены Амфиарая. Осталось тайной о чем он говорил с красавицей Эрифилой, но на следующее утро та вдруг велела супругу собираться на войну против Фив. Побледневший Прорицатель пал пред женой на колени.

— Опомнись! — возопил он. — Ведь я говорил тебе, что рок предвещает смерть всем участникам этого похода!

— Ничего с тобой не случится, — холодно смотря на мужа сказала Эрифила. — Милый, порою мне кажется, что ты просто стал трусом. Вот и Тидей говорил мне тоже самое.

— Тидей? — грозно вопросил Амфиарай.

— Да. А что тут такого? — Эрифила игриво улыбнулась, уверенная, что супруг не посмеет тронуть ее и пальцем. Она уже привыкла к тому, что Амфиарай безропотно потакает всем ее прихотям. Будучи весьма самоуверенной, Эрифила объясняла это неотразимостью своих чар. Она не ведала, что в глубине души Амфиарай люто ненавидит свою легкомысленную жену и лишь, покоряясь высшей воле, исполняет ее капризы. Ведь боги порешили, что он умрет вскоре после того, как его проклянет обиженная Эрифила.

Раздраженная равнодушным молчанием мужа, пропустившего мимо ушей ее колкий выпад, аргивянка извлекла из ларца драгоценное ожерелье. Украсив им шею, она вызывающе посмотрела на супруга. Амфиарай встал с колен и коснулся рукою грозди крупных зеленоватых камней, переплетенных золотою цепью.

— Так это же ожерелье Гармонии! [95] Гармония — супруга мифического царя Кадма из Фив; в качестве свадебного подарка получила изготовленное Гефестом ожерелье, приносившее несчастье всем его обладателям. Откуда оно у тебя?

Губы Эрифилы распустились победной улыбкой.

— Подарок Полиника. Мне передал его Тидей.

— И велел, чтобы ты уговорила меня?

— Да, — жеманясь ответила красавица.

— Тварь! — Коротко размахнувшись, Амфиарай ударил жену. Быть может потому, что она предала его, из корысти обрекая на верную смерть; быть может потому, что, склонясь над ее шеей, он вдруг заметил красные пятна, четко проступавшие на нежной коже. Такие следы остаются после страстных мужских поцелуев.

— Тварь! — еще раз крикнул он, взбираясь на колесницу. Он отправлялся на войну, которая готовила ему погибель. Он отправлялся на войну, которой вовсе не желал.

Этой войны хотел Тидей.

Семьдесят сотен воинов выстроились стройными рядами против семи ворот. Солнце играло на окованных медью щитах, ветер волновал гребни шлемов. К жертвенному костру привели семерых молодых фиванцев, захваченных в быстротечной стычке накануне. Острые мечи вождей взрезали глотки дрожащим пленникам. Хлынула кровь, обильно омочившая алтари Ареса и Таната. Тидей вознес горячую молитву воительнице Афине.

И штурм начался. Запели стрелы, звонко ударили о щиты пущенные из пращи камни. Неся потери, атакующие достигли стен и приставили к ним лестницы. Оставив при себе лишь мечи, воины начали карабкаться наверх. Фиванцы поражали их из луков, бросали вниз огромные глыбы. Первым пал самый юный из семи — Партенопей. Острогранный камень вбил его в землю.

Но натиск меднолатных рыцарей был страшен и второй из семи — Капаней — взобрался на стену. Телом герой был похож на титана, а в гордости сравнялся с богом. Он поклялся, что даже Зевс не устоит перед его напором. Ни меч, ни копье не могли сразить его. Богатыря поверг вниз перун Громовержца. Так, по крайней мере, утверждали позднее фиванцы.

Потеряв множество воинов, нападавшие откатились от стен и тогда защитники города вышли из ворот, чтобы решить исход битвы в честном бою в поле. Началась жестокая сеча. Боги в тот день заняли сторону фиванцев. Кровожадный Арес повергал наземь одного аргосского витязя за другим. Артемида сразила стрелою отважного Гиппомедонта.

Сошлись в смертельной схватке мятежный Полиник и брат его Этеокл и оба рухнули, пронзив друг друга мечами.

Тидей бился словно лев. Направляемый рукою Паллады, меч сразил множество фиванских витязей. Ярость героя заставляла врагов бежать прочь от этого места, где воинственно развевались три гребня, украшавшие шлем Тидея, и искать себе менее свирепых противников.

И вот он остался один средь поверженных врагов. Вокруг кипела битва, с треском ломались копья, взлетали и опускались мечи, но ни один из фиванцев не решался подступиться к Тидею.