Дмитрий Колосов - Воин

— Зато теперь, — говорил он, — мы можем пустить на дно моря любого врага, будь то эгинцы или мидяне.

Время подтвердило справедливость этих слов. Мидяне выступили походом на Элладу, и теперь Афины могли противопоставить им не только отряды гоплитов, но и мощный флот, наличие которого позволяло в случае необходимости без особого труда перенести театр военных действий на малоазийское побережье. Кроме того стало очевидно, что, имея столь грозную силу, город Паллады выдвигается на лидирующее место среди эллинских полисов.

Все, даже противники Фемистокла, признали его правоту. Теперь можно было вернуть из изгнания тех, кто мешал ему прежде. И первым вернулся Аристид. Афины с нетерпением ждали примирения противников.

Рассеянно поигрывая сломанной веточкой сливы, Аристид сказал:

— Я буду говорить без обиняков. Поверь в искренность моих слов, Фемистокл. Я не хочу продолжать нашу вражду. Отложим ее до более спокойных времен. Я вернулся, чтобы сражаться и готов выполнить любое поручение, которое мне доверит Совет пятисот [79] (Буле — греч. ) — государственный совет, ведавший важнейшими государственными делами. . Я согласен быть хоть филархом [80] Филарх — командир небольшого подразделения. , хоть гиппархом, хоть простым гоплитом [81] Гоплит — тяжеловооруженный пехотинец; гоплиты составляли основную часть армий эллинских полисов. .

Эта речь понравилась Фемистоклу.

— Ну зачем же филархом. Эта должность недостойна тебя. Я намеревался предложить тебе занять место первого стратега. Я возглавлю флот, а ты армию. Если ты, конечно, не против.

— Мне надо подумать, — сказал Аристид.

— Надо, значит подумай. Но я делаю это предложение не в качестве подачки, служащей поводом для примирения. Просто у меня нет лучшего кандидата. Ты бил мидян под Марафоном. Твоя доблесть известна всем. Воины пойдут за тобой.

— Спасибо на добром слове. А какими силами мы располагаем?

— Тебя интересует армия?

— Да.

Фемистокл взял двумя пальцами веточку, брошенную на землю Аристидом и с хрустом переломил ее. Лицо его стало жестким.

— Армии нет. Вообще нет. Есть двадцать тысяч граждан, готовых взять в руки оружие. Есть тридцать тысяч метеков [82] Метек — некоренной житель полиса, обладавший личной свободой, но не имевший гражданских прав. , также готовых взять оружие, но в том случае, если им пообещают гражданство. Есть запасы оружия, достаточные, чтобы вооружишь пятидесятитысячное войско. Есть деньги. А армии нет. Ты за этим и возвращен в Афины, чтобы создать армию.

— Понятно. Сколько у меня времени?

— Семь дней. Через семь дней трехтысячный отряд должен отправиться в Фессалию, чтобы… Эй, ты куда? — окликнул Фемистокл внезапно поднявшегося с земли Аристида.

— Создавать армию.

— Эй, капитан Форма, может зайдешь отведать горячего пирожка?

Юноша в желтом хитоне с раздражением отмахнулся от кричащего. Булочник-метек Ворден уже третий день донимал его этой фразой, строя при этом ухмылки. Слово «капитан» он произносил с гаденьким оттенком, словно желая сказать — ну какой из тебя, сопляка, капитан!

Форма был действительно молод, очень молод, но это обстоятельство не давало повода сомневаться в его способностях. Мысленно поклявшись при первом удобном случае отрезать мерзавцу Вордену уши, юноша направился к Пирейским воротам. Шагал Форма быстро, но это не мешало ему время от времени замедлять шаг, глазея на зазывно подмигивающую гетеру или на лучников-скифов [83] Лучники-скифы — рабы, представители кочевых племен, чаще всего скифы, исполнявшие в Афинах полицейские функции. , поймавших мелкого воришку.

День был жаркий. Вползавшее в зенит солнце немилосердно палило голову и Форма очень скоро пожалел, что не захватил с собой шляпу-петас, которую обычно надевают горожане, отправляясь работать на свои клеры [84] Клер — земельный участок афинского гражданина. . Пока представлялась возможность, юноша прятался в тени домов, но, выйдя за городские стены, он оказался на открытом солнечным лучам пространстве.

Ему предстояло отшагать около сорока стадий. Дорога, тянувшаяся через поля ячменя, еще не успевшие пожелтеть под летним солнцем, была оживленной. Навстречу двигалось множество людей — торговцев, моряков, рабов. Лошади и быки тащили телеги с товарами. Время от времени кто-нибудь из прохожих поднимал руку, приветствуя Форму, тот отвечал тем же жестом и придавал лицу важное выражение. В эти мгновения он был чрезвычайно похож на павлина, гордо распушившего роскошный хвост.