Эйв Дэвидсон - Сын Неба

Тут следует заметить, что тот, кто первым описал грифона как отчасти льва, отчасти орла, а отчасти змею, не только не заглядывал в "Комментарий к Аристотелю по поводу категорий". Нет, человек тот, без всякого сомнения, никогда не видел живого грифона. Грифон никоим образом не похож ни на одно из хорошо знакомых и сравнительно безопасных животных. И пусть даже Солдан в Новом Вавилоне, или Великом Кайро, порой держал у своего трона несколько львов, а западные императоры частенько наряду с соколами приказывали приручать и орлов, которыми они пользовались в волчиной охоте, - все равно вряд ли кто-то мог бы назвать орла или льва хорошо знакомым и сравнительно безопасным. Но почему-то все как один прекрасно знают, как выглядит грифон.

Большинство из тех, кто хоть раз листал книжки с картинками, непременно видели хоть один рисунок грифона. И насколько же все эти рисунки далеки от реальности! Вспомнив об этом, Маффео вдруг задумался, а насколько близки к жизни другие иллюстрации к "Бестиарию". Должно быть, они реальны ровно настолько, насколько реальна сама жизнь в этих странных языческих краях...

Потом мысли Маффео обратились к тем летним вечерам, когда он сидел у сводчатых окон библиотеки в Палаццо ди Поло, читая полный цветных рисунков "Бестиарий", - жевал при этом жареные миндальные орешки и потягивал красное вино из хрустального бокала местной, венецианской работы, с золотой гравировкой фамильного герба Поло. Ах, эти легкие вина Венеции... эти великолепные венецианские пиры...

И как же эти итальянские лакеи в роскошных ливреях (многие второстепенные правители не привыкли носить одежды и вполовину менее богатые) - как эти лакеи один за другим все носили и носили громадные блюда с разнообразными яствами к инкрустированным мрамором пиршественным столам. Вот крупная кефаль, вот четверть жареного быка, вот кролики с полными брюшками приправленных пряностями яблок. Дальше - журавли, цапли, дрофы. Ах, что за крылышко! Ах, что за ножка! Забивалось множество свиней (чье мясо годилось только для слуг), чьи кости и копыта, проваренные вместе с телячьими, шли на превосходный крепкий студень. А разве может быть невкусен студень, к которому примешан толченый миндаль и знаменитый розовый сахар с Кипра (сам по себе источник изумительного вкуса нескольких вин)? Студень, достаточно плотный, чтобы стоять чуть ли не все пиршество, высвобожденный из самых затейливых формочек - слонов и замков, кораблей и египетских пирамид...

Но теперь настало время попировать грифону - и жуткий пир этот был устрашающе реален. Маффео Поло лежал, сплющив седеющую бороду о серую гальку, отполированную какой-то древней исчезнувшей рекой. Лежал, объятый ужасом. Но только лишь - ужасом.

А чувство, что испытывал Марко, было уже по ту сторону страха. В отличие от дяди он не спешился. А в отличие от отца его не бросило в сумасшедший галоп. Марко лишь смутно сознавал, что конь, дай ему волю, сам найдет путь к спасению. Дважды он чувствовал, как его коня бросает в сторону, - и дважды, оборачиваясь, замечал груду гнилья под обрывками одежды. И еще - каркающих ворон на этом гнилье. В голове сидела поговорка: гроб монгола - воронья утроба. Полными дикого ужаса глазами Марко оглядывался вокруг, вовсю напрягая слух, прислушивался - но слышал только барабанную дробь конских копыт... и собственное прерывистое дыхание.

Вот и еще одна стрела, шипя по-змеиному, вонзилась в песок...

Вспомнился тот разговор с великим ханом, когда Хубилай в виде великой милости дал ему из своих царственных рук рисовую лепешку. Марко разломал лепешку и принялся бросать кусочки прожорливым рыбинам в карповом пруду Великого Уединения - в императорском парке Ханбалыка, зимней столицы Поднебесной. Редко кто удостаивался подобной милости.

Взмахнув широким рукавом парчового халата, обильно украшенного золотыми карпами и лотосами, великий хан тогда сказал:

- Вон туда! Вон тому! Там, под ивой, здоровенный желтый карп - кинь ему хороший кусочек. Он был здесь, еще когда пришел мой отец. Совсем древний. "Старый Будда" - так его кличут. Понятия не имею почему. Разве Будда был рыбой? Впрочем, ладно. Я уважаю все религии. А почему нет? Не все ли равно, какое божество поможет усталому и озлобленному? Слышал ты. Марко, когда-нибудь про замок, где все живут вечно - но спят? Всем известно, что карпы живут очень долго... если только им позволяют. Мой дед, Чингис, частенько советовался со сведущими в алхимии отшельниками, которые якобы владели секретом бессмертия. Они говорили, рыбы никогда не спят. Но я давно наблюдаю, и, по-моему, эти карпы все время дремлют - долгим, медленным сном...