Эйв Дэвидсон - Сын Неба

- Горы высочайших Гималаев не находятся под властью или попечительством Повелителя Пучины, - разочарованно прошипел морской дракон.

- И что, ты бросишь нас тут утопать? - возопил татарин Петр. - Мои сухопутные ноги ходить по воде не умеют!

Морской дракон испустил мрачное шипение.

- Мудрый Океанский император, Басудара, рекомендует вам поискать прибежища вон на том небольшом, но приятственно изобильном островке, ибо страшные опасности поджидают беззащитных в открытом море. Так говорит Нага-хан всех морских драконов, Басудара. - И чудовищная голова исчезла меж волн.

Поло принялись вглядываться в направлении, указанном чешуйчатой тварью, и поняли, что, несмотря на их отказ предать странствующего рыцаря Хэ Яня, таинственный посланник оказался более милосерден, чем можно было ожидать. Ибо он все-таки направил их к берегу прелестного островка - так продуваемого ветрами, что сдуло его даже со всех морских карт.

За неимением другого названия в записках морских путешественников Поло назвали свое прибежище Островом Утех. Местечко это, богатое пресной водой, изобилующее пряностями и фруктовыми деревьями, пальмами с фараоновыми орехами и рыбой, поначалу и впрямь утешило измученных путников. Меднокожие низинные жители Острова Утех и ведать не ведали ни о великом хане, ни о каком-либо другом достойном правителе, а поклонялись они зловещим идолам со змеиными головами. Жили туземцы подобно животным - хотя и весьма симпатичным. Ходили, однако, слухи, что собратья их, облюбовавшие для себя туманные холмы в центре острова, куда более дики и свирепы.

Низинные люди ходили совершенно голыми, если не считать небольших клочков ткани в паху, - и следовали при этом любопытной традиции. Выменяв полотна шелка у некогда проплывавших мимо купцов, они занавешивали ими входы в свои незамысловатые соломенные хижины. Туземцам и в голову не пришло, что шелк предназначен для одежды. Они видели в нем всего лишь красочное убранство для своих конических домиков. Низинные мужчины вволю пили крепкое и пряное пальмовое вино. А низинные женщины пели и грациозно танцевали - и не считали целомудрие за добродетель. Потому-то люди великого хана и решили, что это остров утех. Никто не торопился отплывать оттуда на жалких гребных лодчонках, чтобы потом тщетно бороться в них с неистовыми морскими штормами.

Но все же, хотя рыба и фрукты, цветы и женщины были воистину сладостны, трое Поло не испытывали особой радости от задержки.

- Мы ищем Спящую Красавицу, а не этих веселых, - угрюмо заметил Никколо.

"Нет, не этих", - повторял про себя Марко. Ибо только одна веселая красавица занимала его мысли. Си-шэнь.

Да, Поло находили мало радости в том, чтобы торчать на берегу этого уединенного острова - так далеко от обязанностей, дел и удобств цивилизации. Утехи этих мест не удовлетворяли их желаний и потребностей. Им требовалось одно - найти Спящую Красавицу, которая теперь, после обнаружения странного ковра с рунами, казалась так мучительно близка. Поло жаждали представить это сказочное создание великому хану и запросить положенную награду: позволение вернуться домой, в милую сердцу Венецию ("...вместе с Си-шэнь", - добавлял про себя Марко).

Но оказалось на этом острове и нечто, вызывавшее у прилежных искателей Спящей Красавицы крайнее раздражение. То были сны. Каждый вечер, пока мужчины пили и закусывали перед построенными ими в местной манере соломенными хижинами, женщины пели и танцевали для них под музыку рокочущих барабанов и тоскливые посвисты длинных флейт. С гирляндами ароматных цветов поверх голых грудей женщины, изящно жестикулируя, излагали предания своего острова. И все, что эти предания в себе содержали, снилось мужчинам всю ночь. Если женщины пели о войне, мужчинам снилось сражение - и они то и дело, крича, просыпались. Если женщины пели о любви, мужчины ерзали и ворочались - а потом прокрадывались к хижинам женщин. Если же женщины пели о змееглавых духах, то змеи эти и вползали в беспокойный и мучительный сон.

Вначале Поло решили, что к пальмовому вину подмешивают какие-то снадобья, и запретили своим людям его пить. Но волшебные сны продолжались. Тогда стало ясно, что сам остров заколдован. Но откуда исходило колдовство? Возможно, то была месть морских драконов, что направили их сюда после того, как Поло отказались выдать местонахождение рыцаря Хэ Яня? Или колдовство исходило от духов сна этого не занесенного ни на одну карту острова?