Роберт Шекли - Игра агента X

— А я подумал, что это мушка нагадила. Что это за карта такая?

— Албанская. Они сняли копию с югославской навигационной карты.

— Как же это Гвеши не смог раздобыть итальянской карты?

— В правительственной типографии они кончились. Сейчас они как раз составляют новую карту Лагуны.

— Лучше всего, конечно, была бы карта английского адмиралтейства.

— Ну, вы же понимаете, не мог же Гвеши отправить такой заказ в Лондон, верно?

— Пожалуй, нет.

— Так или иначе, он меня заверил, что даже ребенок сможет идти по этой карте. Смотрите, крупные острова и фарватеры обозначены вполне ясно. Единственное, что от вас требуется — двигаться в сторону аэропорта, потом у предпоследнего створного знака повернуть направо и идти до Маццорбо, у створного знака № 5 свернуть налево и двигаться по фарватеру до Палюде дель Монте.

Кариновски развел руками, как бы желая показать, насколько все просто. Я, правда, не совсем разделял его оптимизм. Когда-то я ходил под парусом на Лонг-Айленде, но дело было днем, так что я понимал, до какой степени сложно было вести судно по морской карте, по незнакомой акватории, да ещё ночью.

Я взглянул на карту. Все обозначения, в общем-то, были общепринятыми. Фарватеры помечены жирным пунктиром, навигационные знаки — белыми или красными точками. Заболоченные или засоленные участки обозначены маленькими голубыми крестиками; таких мест было довольно много. При невысоком приливе глубина лагуны составляла футов шесть, но в среднем, похоже, не превышала и трех. Мест, где можно было сесть на мель, было предостаточно, и если такое случится сейчас, когда приливная волна начала спадать, то это будет полная катастрофа.

Кариновски стал проявлять признаки беспокойства, но я воспользовался моментом и осмотрел катер. Это было приземистое, неказистое, старое суденышко с акульей мордой, причем давно не крашенное, все в заплатах. На корме имелся стабилизатор устойчивости, ближе к носу бугрился под десятифутовым кожухом мощный двигатель. Там, должно быть, вполне мог бы разместиться и мотор от десятитонного самосвала. В рубке — панель приборов и рычаги управления — обычное месиво ручек, циферблатов и кнопок, ничего сверхъестественного, если не считать какого-то рычага с надписью «трим». Имелись также два тахометра: один для двигателя, второй — для блока электропитания. В центре панели блестела медная табличка с основными параметрами катера: длина — 28 футов 6 дюймов, ширина — 11 футов 6 дюймов, вес — 5200 фунтов. Двигатель: Роллс-Ройс, Мерлин. Мощность: 2000 лошадиных сил.

Мощность — две тысячи? Я замер и вновь перечитал данные. О, Матерь божья, две тысячи лошадиных сил! И вся эта мощь зажата в очаровательном двигателе Роллс-Ройса. Если вы помните, именно такой мотор во время Второй мировой войны ставили на истребитель-бомбардировщик типа «Москито».

— Что за маньяк-самоубийца, — произнес я, стараясь говорить спокойным и ровным голосом, — приготовил для нас эту торпеду?

— Это вы о катере? Его достал Гвеши, разумеется.

— Вот пусть он на нем и ездит.

— Катер, как катер, — резко заметил Кариновски.

— Черта с два, — завопил я. — Это не катер, это настоящий глиссер. Вы знаете, что это такое?

— Я полагаю, вы имеете в виду, что это очень скоростная машина.

— Скоростная, ещё бы. Она настолько скоростная, что погубит нас обоих, и Форстеру больше не придется ломать себе голову, что с нами делать.

Кажется, мои слова заинтересовали Кариновски:

— А какова его максимальная скорость?

— Когда он был помоложе, то мог, наверное, давать 170–180. А сейчас, с учетом его неважного состояния, вряд ли он выжмет больше 130.

— Километров или миль?

— Миль, миль. Присовокупите к этому кромешную тьму, албанскую карту и лагуну глубиной с лужу, где больше отмелей, чем воды.

— Я ничего не смыслю в катерах, — легкомысленно заявил Кариновски. Ну хорошо, а другой выход у нас есть?

Его, конечно же, не было. Совсем. Кариновски был просто не в состоянии преодолеть лагуну вплавь. Искать другой катер у нас времени не было, наземный транспорт исключался полностью. Мы остались один на один с акулообразным монстром, больше похожим на гидросамолет, чем на катер. Мне придется вести его тихо-тихо и надеяться при этом, что я все же сумею с ним справиться: не взорваться, не перевернуться, не посадить его на мель посреди лагуны.

— Ладно, — решился я. — Отдать швартовы!

Кариновский сбросил канат и оттолкнул катер от стенки причала. Я повернул ключ зажигания и включил стартер.