Робертсон Дэвис: Мантикора (Дептфордская трилогия - 2)

По справочнику я узнал, что ее зовут Иоганна. Кроме ее имени, а также того, что она Prof. Dr. Med. und spezialarzt fur Psychiatrie* [Профессор, доктор медицины, специалист и области психиатрии (нем.).], мне ничего не удалось выяснить.

Ах да, еще была дрожь в руках. Не стоит придавать этому такое уж большое значение. Нервы - ничего удивительного. Но разве не из-за нервов я приехал в Цюрих?

На сей раз мы встретились не в гостиной, а в кабинете доктора фон Галлер; кабинет был темноват и набит книгами; стояло там и несколько современных скульптур, на вид очень неплохих, хотя разглядеть их повнимательнее у меня не было возможности. И еще в оконную раму было вставлено старое витражное стекло, вполне симпатичное, но мне оно не понравилось, потому что смотрелось несколько нарочитым. На столе на видном месте стояла фотография самого доктора Юнга, с автографом. Доктор фон Галлер села не за стол, а на стул рядом со мной; мне был знаком этот прием, предназначенный для того, чтобы вызвать доверие, поскольку таким образом устраняется естественный разделительный барьер - рабочий стол. На этот раз я не сводил глаз с доктора и был настроен не давать ей спуску.

Она была сплошная любезность.

- Я надеюсь, на этот раз у нас не будет никаких рукопашных, мистер Стонтон?

- Надеюсь. Но это будет зависеть только от вас.

- Только? Ну, хорошо. Прежде чем мы начнем - из клиники прибыли результаты обследования. Вы, судя по всему, довольно истощены, и у вас небольшое... нервное расстройство, если вам угодно. Раньше это называлось неврастенией. Еще невралгия. Худоба. Иногда явно выраженный тремор.

- Да, это началось недавно. Я был в стрессовом состоянии.

- А раньше руки никогда не дрожали?

- Изредка, когда приходилось много работать.

- Сколько вы выпили сегодня утром?

- Рюмочку на завтрак и еще одну, перед тем как отправиться сюда.

- Это для вас нормально?

- Обычно я именно столько и выпиваю, когда мне нужно появляться в суде.

- Вы рассматриваете визит ко мне как появление в суде?

- Конечно нет. Но, как я вам уже несколько раз говорил, я был в стрессовом состоянии, а таким способом я снимаю напряжение. Вы, несомненно, считаете, что это плохой способ. Я придерживаюсь иного мнения.

- Я уверена, что вам известны все аргументы против чрезмерного употребления алкоголя.

- Я мог бы, не сходя вот с этого места, прочесть вам превосходную лекцию о пользе трезвости. Я твердо убежден, что трезвость хороша для тех людей, которым она полезна. Я не из их числа. Трезвость - это добродетель среднего класса, а мне принадлежать к среднему классу не судьба. Напротив, я богат, а в наши времена богатство выводит человека из среднего класса, если только он не сам заработал свои деньги. Моя семья богата уже в третьем поколении. Быть богатым означает быть человеком особого рода. Вы богаты?

- Нет, ни в коем случае.

- Вы слишком быстро сказали "нет", по моему мнению. Впрочем, особой нужды вы явно не испытываете, и большинство, несомненно, отнесло бы вас к богатеям. Вот я, например, богат, но не так, как думают. Если вы богаты, вам приходится открывать собственные истины и устанавливать множество собственных правил. Этика среднего класса не годится для вас, а если вы будете ее придерживаться, она вас подведет и выставит на посмешище.

- Что вы имеете в виду, говоря "богатый"?

- Деньги и только деньги. Я не имею в виду богатство ума, или духа, или любую другую напыщенную ерунду. Я говорю о деньгах. Еще конкретнее: я считаю человека богатым, если он имеет годовой доход более ста тысяч долларов, до вычета налогов. А тогда у него есть и масса других свидетельств богатства. У меня значительно больше ста тысяч в год, и большую часть этих денег я зарабатываю благодаря тому, что являюсь одним из лучших в своей профессии юриспруденции. Я, как говорили раньше, "знаменитый адвокат". А если богатство и знаменитость требуют, чтобы я выпил до завтрака, то я готов заплатить эту цену. Но не сомневайтесь, я чту память предков, которые ненавидели алкоголь, считая его дьявольским наущением, поэтому в первую утреннюю рюмку я добавляю сырое яйцо. Это мой завтрак.

- И сколько вы выпиваете в день?

- Ну, скажем, бутылку - чуть больше или чуть меньше. Сейчас - больше, потому что, как я вам все время повторяю, у меня стрессовое состояние.

- С чего вы взяли, что вам нужен психоанализ, а не лечение от алкогольной зависимости?

- Потому что я не считаю себя алкоголиком. Алкоголизм - это крест среднего класса. У меня в моей стране такая репутация, что, окажись я в обществе анонимных алкоголиков, нелепей фигуры не было бы; а заявись кто-нибудь из них мне помогать, они бы просто испугались. Как бы то ни было, я не буйствую, не падаю мордой в салат и не выставляю себя на посмешище - я просто много пью и предпочитаю быть откровенным. А если бы мне на пару с каким-нибудь анонимным алкоголиком нужно было отправиться к третьему выводить его из запоя, один только мой вид нагнал бы на него страху. Он бы решил, что по пьянке натворил что-то ужасное, а я - его адвокат и что следом явится полиция упрятать его в каталажку. Да и групповая психотерапия не для меня - побывал я как-то раз на одном сеансе... Я не интеллектуальный сноб, доктор, - так мне, по крайней мере, казалось до настоящего времени, - но запанибратство групповой психотерапии не для меня. Исповедоваться не в моем характере - я предпочитаю вдохновлять на исповедь других, желательно когда они дают показания под присягой. Нет, я не алкоголик, потому что алкоголизм - не моя болезнь, а мой симптом.