Евгений Лукин: Спасатель

Несколько секунд Катюша сидела, тупо глядя вниз, на осколок керамики.

– Не отдам, – вяло произнесла она и застегнула пуговку.

– Ну не будьте же эгоисткой! – занервничал спасатель. – До оползня осталось тридцать минут.

– Вот и хорошо… – всхлипнув, проговорила она. – Втроем и грохнемся…

– Зря вы, – сказал незнакомец. – Имейте в виду: мне ведь не впервой. Больно, конечно, но не смертельно… Оболочка регенерируется, в крайнем случае выдадут новую… Кота жалко.

– Пришелец… – горько скривив рот, выговорила Катюша. – Сволочь ты, а не пришелец!

– Ну знаете! – взбеленясь, сказал спасатель. – Разговаривать еще тут с вами!..

Он растянул по-лягушачьи рот и очень похоже мяукнул. В тот же миг Зулус за пазухой обезумел – рванулся так, что пуговка расстегнулась сама собой. Катюша попыталась его удержать, но кот с воплем пустил в ход когти. Вскрикнув, она отняла руки, и Зулус во мгновение ока нырнул за пазуху незнакомцу.

Не веря, Катюша смотрела, как на ее располосованных запястьях медленно выступает кровь.

– Послушайте… – искательно сказал незнакомец. – Вы все-таки не отчаивайтесь. Попробуйте выбраться через дверь. Там из стены торчит балка, и если вы до нее допрыгнете…

Катюша схватила полированную доску и вскочила, пошатнув свой разгромленный и полуопрокинутый мирок.

– А ну пошел отсюда, гад! – плача, закричала она.

Но то ли секция сыграла от ее взмаха, то ли у спасателя была воистину нечеловеческая реакция, но только Катюша промахнулась и, потеряв равновесие, снова села в обломки.

– Ну, как знаете… – С этими словами незнакомец исчез в отверстом люке окна. Катюша выронила доску и уткнулась лицом в груду мусора. Плечи ее вздрагивали.

– Предатель… Предатель… – всхлипывала Катюша. – Предатель подлый… Из пипетки молоком кормила…

Теперь ей хотелось одного: чтобы секция оборвалась, и как можно быстрее. Чтобы оборвался в тартарары весь этот проклятый мир, где людей травят дымом из мартена и селят в домах, готовых развалиться, где даже для инопланетного спасателя жизнь породистого кота дороже человеческой!

Однако тридцать минут – это очень и очень много. Всхлипы Катюши Гориной становились все тише и тише, наконец она подняла зареванное лицо и вытерла слезы. Может, в самом доле попробовать выбраться через дверь?..

Но тут секция энергично вздрогнула несколько раз подряд, и на край рамы цепко упала знакомая исцарапанная пятерня. Все произошло, как в прошлый раз, только землистое лицо, рывком поднявшееся над торчащим ребром подоконника, было уже не сердитым, а просто свирепым. С таким лицом лезут убивать.

– Давайте цепляйтесь за плечи! – едва отдышавшись, приказал он.

– Что? Совесть проснулась? – мстительно спросила Катюша.

Спасатель помолчал и вдруг усмехнулся.

– Скажите спасибо вашему коту, – проворчал он. – Узнал, что я за вами не вернусь, и пригрозил начать голодовку…

– Как пригрозил?

– По-кошачьи! – огрызнулся спасатель. – Ну, не тяните время, цепляйтесь! До оползня всего пятнадцать минут…

1990