Пол Андерсон - Гетто

Чей-то локоть впился ему под ребро.

— Прочь с дороги, томми!

Он сжал кулаки, вспоминая о том, что ему приходилось совершать там, в глубинах неба, и представляя, что он мог бы сделать сейчас… Молча он уступил дорогу. Какая-то толстая тетка свесилась из окна и, засмеявшись, плюнула в него… Плевок он стер, но никак не мог стереть смех, который преследовал его по пятам.

Они ненавидят нас, подумал он. Они не решатся свергнуть своих господ и потому выплескивают свою ненависть на нас. Что ж, потерпим. Лет двести осталось не больше.

Тем не менее, внутри у него все дрожало. Он чувствовал, как напряжены нервы, мышцы живота, а шея болит от постоянных почтительных поклонов.

Нужно выпить, подумал Кенри. А Дорти подождет, никуда из своего розового сада не денется. Заметив подмигивающую неоновую бутылку, он свернул к таверне.

За столиками расположились несколько угрюмых мужчин, тупо уставившихся в настенный экран с прыгающим изображением. Этому анахронизму, наверное, было лет сто от роду, В зале также сидели с полдюжины девиц Стандартов-Д, усталых и затасканных. Одна из них машинально улыбнулась Кенри, но когда разглядела его лицо, костюм и эмблему, фыркнула и отвернулась.

Он подошел к стойке. Бармен встретил его ледяным взглядом.

— Один «Водзан», — сказал Кенри. — Впрочем, лучше двойной.

— Мы не обслуживаем всяких томми, — ответил бармен. Костяшки пальцев Кенри побелели. Он повернулся и собрался уходить, но тут кто-то дотронулся до его локтя.

— Минутку, космонавт. — Потом бармену: — Один двойной «Водзан».

— Я ведь уже сказал…

— Это для меня, Уилм. А уж я волен распоряжаться выпивкой как захочу. Могу хоть на пол выплеснуть. — В этом голосе было что-то такое, отчего бармен тут же потянулся за бутылками. Кенри взглянул на белое безволосое лицо с налетом распущенности. Тощий, затянутый в серое, человек навалился на стойку, одной рукой бесцельно перекатывая кости в стаканчике. Пальцы казались совершенно бескостными, они скорее походили на маленькие нежные щупальца. Глаза у него были маленькие и красные.

— Благодарю вас, — сказал Кенри. — Я, с вашего позволения, заплачу…

— Нет, ставлю я. — Его собеседник принял стакан и передал Кенри. — Давай!

— Ваше здоровье, сер! — Кенри поднял стакан и выпил. Напиток жидким пламенем обжег внутренности.

— Будем надеяться, — безразлично заметил человек. — Впрочем, мне это ничего не стоило. Обычно то, что я говорю здесь — закон.

У этого странного типа было столь же странное телосложение. Наверное, подумал Кенри, он — так называемый Специал-Х, созданный по заказу в какой-нибудь генетической лаборатории потехи ради. Владелец, пресытившись шутом, отпустил его на волю, и у того остался один лишь путь — в трущобы. И скорее всего, сейчас это просто мелкий вор, хотя с тем же успехом он может быть членом запрещенной и объявленной вне закона Гильдии Убийц.

— Долго летал? — спросил тип, глядя на кости.

— Около двадцати трех лет, — ответил Кенри. — К Сириусу.

— Многое изменилось, — сказал Х. — Антикитизм снова вошел в силу. Будь осторожен, а то тебя просто прихлопнут или, в лучшем случае, ограбят, а ты, даже не сможешь позвать патруль.

— Я очень благодарен вам…

— Не за что. — Гибкие пальцы снова собрали кости и положили их в стаканчик. — Мне нравится чувствовать свое превосходство.

— Ах вот как! — Кенри поставил стакан. На мгновение все померкло перед глазами. — Понимаю. Что ж…

— Нет, не уходи. — Рубиновые глазки встретились с его глазами и Кенри увидел, что они полны слез. — Прости. Не суди меня за то, что я так жесток к тебе. Однажды я сам пытался наняться на корабль, но меня не взяли.

Кенри промолчал.

— Я бы отдал левую ногу до самой задницы, чтобы попасть хоть в один рейс, — тоскливо проговорил Х. — Думаешь, если мы земляне, то мы никогда ни о чем не мечтаем? Дудки! Хотя, по правде говоря, пользы от меня в космосе не было бы никакой. Для этого нужно там родиться. К тому же, моя проклятая внешность… Видишь, даже отверженные в этом мире не могут между собой договориться.

— Так было всегда, сэр, — заметил Кенри.

— Наверное, ты прав. Ты ведь на своем веку повидал намного больше, чем мне когда-либо доведется. Я торчу здесь, никому не нужный, кое-как добываю себе пропитание, но иногда я задумываюсь — а кому все это нужно? Когда у человека нет ничего за душой, то ему, пожалуй, и жить-то не стоит. А, ладно… — Х снова выбросил кости. — Девять. Теряю навык. — Он снова поднял глаза. — Я знаю одно местечко, там никому нет дела, откуда человек, если у него есть деньги.