Олег Еремин - Цена мечты [СИ]

- Что поделаешь. Виртуалка штука догорая. И потом, я ведь тоже должен быть в кэше. А то мне самому охота играть, а приходится кресло уступать друзьям.

- То есть абонентка раза в два дешевле, - прищурился Кевин. - Или в три?

Приятель потупился.

- Все с тобой ясно. В папашу пошел, тоже бизнесменом станешь.

- Ну да, пошел! - вскинулся Шахрмайер. - Я, если хочешь знать, после школы решил в Североатлантическую ехать. Поступлю там в какой-нибудь университет. И постараюсь остаться.

- Во даешь, - не то с удивлением, не то с осуждением протянул Гэрри.

- Да, даю! А что, всю жизнь торчать в нашем замызганном городишке?! Унаследовать папкин банк? Нет уж, я хочу настоящую жизнь!

- Я тоже, - тихо сообщил Гэрри и прямо посмотрел на приятеля. - Только у меня другое понятие о настоящей жизни.

- Ну-ну, - саркастически улыбнулся Кевин. - Ты же у нас отличник. Небось, выучишься на какого-нибудь инженера. Или отец тебя все-таки в военное училище запрет? И будешь до старости вкалывать на чужого дядю. А вот я хочу стать тем самым "чужим дядей"!

Гэрри пожал плечами. О чем тут спорить. От карьеры военного он отбрыкается, как бы отец не настаивал. А выучиться на инженера было бы не плохо. А потом пойти работать туда, где такие же, как он ненормальные, для которых деньги и успех не самое главное в жизни. На завод по производству космической техники, например. Или даже...

Но об этих мечтах он боялся даже подумать.

17.04.2046.

Спутник Юпитера Европа.

Мне страшно. Мне очень страшно! Холодный комок поселился внизу живота, и я чувствую, как сильно дрожат руки. Хорошо, что в толстенных перчатках скафандра это незаметно. Но плохо, что эти перчатки такие неуклюжие. Из-за этого работа идет невообразимо медленно.

А я всем своим существом чувствую, как пронзают меня неощутимые заряженные частицы и гамма-излучение от реактора, как постепенно, но неуклонно накапливается в теле ионизация.

Я давно уже стараюсь не смотреть на индикатор дозиметра. Показания этого приборчика, измеряющего полученное с первого дня экспедиции облучение, выведены на стекло шлема. В верхнем правом углу, третья строчка.

И мне страшно поднять туда взгляд. Последний раз я делала это больше часа назад и ужаснулась цифре 1738 миллизиверта. Сейчас, наверняка, за две тысячи перевалило. И большую их часть я заработала сегодня. А сколько еще добавлю?!

Неполадки с оборудованием начались спустя пару месяцев после нашего приевропивания.

Забарахлила терморегуляция станции.

Правильно, что "Пулю" закопали в толщу льда. Это не позволило нам помереть от радиации. Хотя, полностью от нее не защитило. Да, десяток метров льда должны были бы снизить уровень облучения почти до нуля. Но Европа миллионы и миллиарды лет летает в магнитном поле Юпитера. Все это время электроны и протоны нашпиговывали спутник, пронизывали его поверхность, вызывая ионизацию вещества. Вторичную радиацию. И, как бы люди от этого не защищались, нам все равно достается. Не очень сильно, но за четыре месяца миллизивертов по пятьсот мы набрали.

Ну, так вот, наша "Пуля" прочно впаяна в лед. А погодка на экваторе Европы стоит жаркая. Длинными днями температура на поверхности поднимается аж до минус ста сорока градусов! А на глубине базы она стабильно держится на ста семидесяти ниже нуля, или ста по Кельвину.

Разумеется, без обогрева мы бы окочурились за несколько часов.

Так что реактор "Корихимэ", которая расположилась почти в полукилометре от нас, гонит по кабелю энергию. Серая змея протянулась от него через ледяное поле, через пандус рукотворной пещеры. Энергии нам вполне хватает, но обогрев дело тонкое. Если с ним переборщить, то окружающий лед может подтаять, и станция накренится. А автоматике таких трудов стоило выставить ее так, чтобы пол был горизонтальным.

Так что климатом управляет корабельный компьютер, раскинувший толпу датчиков, как внутри станции, так и снаружи. И вот они начали выходить из строя. И пришлось нам лазить по отсекам, заменять термометры на исправные, а дохлые пытаться реанимировать.

Потом, в марте стала сбоить связь между "Корихимэ" и "Кротом". К счастью, все системы по нескольку раз дублированы, но приятного мало.

Мы все ждем не дождемся, когда наш "Кротик" выберется из проплавленной норки. Он прекрасно поработал, спустившись на семь километров вниз. Хана с удовольствием поуправляла плавающим зондом, днями и ночами просиживая за пультом. Обплавала в поисках хоть какой-то жизни все окрестности. Без видимого результата. Увы, но надежды ученых не оправдались. Сколько-нибудь развитой жизни на Европе нет. Но батискаф набрал кучу проб. Может быть удастся обнаружить хоть что-нибудь органическое?