Марк Твен - Марк Твен. Афоризмы и шутки

– Ничего страшного, – ответил Твен, – это не самые лучшие мои перчатки.

– Что вы думаете о новом романе миссис Н.? – спросили Твена.

– Однажды закрыв эту книгу, ее уже просто невозможно открыть.

Однажды в компании рассказывали морские истории. Попросили рассказать и Марка Твена.

– Правдивую историю? – спросил он.

– Да, разумеется, – ответили ему хором.

– Хорошо. Итак, мы пересекали Атлантический океан на одном из надежнейших пароходов трансатлантических линий. Вдруг однажды утром разыгрался ужасный шторм. Палубу захлестнули волны чудовищной высоты, мачты сломались, а потом отказали рули. Судно стало погружаться в воду, все быстрей и быстрей, и наконец потонуло со всеми пассажирами и командой.

Когда слушатели оправились от изумления, один из них спросил:

– Но вы не рассказали, как вам удалось спастись!

– А я не спасся, – ответил писатель. – Я пошел ко дну вместе со всеми.

Некий банкир, у которого один глаз был стеклянный, изготовленный знаменитым парижским мастером, так этим глазом гордился, что предложил Твену пять тысяч долларов, если тот угадает, какой именно глаз у него вставной.

– Безусловно, левый, – ответил Твен не задумываясь. – Только в нем поблескивает что-то человеческое.

Однажды Марк Твен произнес спич за званым обедом. Когда он закончил, из-за стола поднялся известный адвокат Уильям Эвартс и, держа по своему обыкновению руки в карманах, сказал:

– Господа, разве это не удивительно – видеть профессионального юмориста, который говорит по-настоящему остроумно?

Твен подождал, пока смех, вызванный этой речью, стихнет, встал из-за стола и сказал, по своему обыкновению растягивая слова:

– Господа, разве это не удивительно – видеть перед собой адвоката, который держит руки в своих карманах?

Выслушав проповедь преподобного Доуна, Твен заметил:

– Мне очень понравилась ваша утренняя проповедь. Но у меня есть книга, где можно найти все, что вы сказали, до единого слова.

Епископ возмутился – этого не может быть!

На другой день Твен прислал ему полный словарь английского языка.

Говорили, что Твен получает доллар за строчку. Однажды он получил чек на один доллар с припиской: «Пожалуйста, пришлите мне одно слово».

Твен ответил: «Спасибо».

На званом обеде Твена упрекнули за то, что он так ничего и не сказал.

– Но ведь хозяин все время говорил сам! – ответил он. – Это напоминает мне историю о человеке, которого друг укорял за то, что он за пятнадцать лет супружеской жизни не сказал жене ни одного слова. «Как это можно объяснить? Что ты можешь сказать в свое оправдание?» – «Я не решался перебивать ее», – ответил тот.

Твен рассказывал:

Я проснулся среди ночи. Помаявшись два часа, решил встать. В полной темноте начал искать свою одежду, ступая с лег– костью кошки, чтобы не разбудить Ливи. Постепенно нашел все, кроме одного носка. Я опустился на четвереньки и пополз по комнате, осторожно шаря под стульями. Через полчаса носок был найден. Я поднялся на ноги вне себя от счастья и опрокинул умывальный таз и кувшин с водой, стоявший на умывальнике. Ливи вскрикнула, потом сказала:

– Кто там? Что случилось?

Я сказал:

– Ничего не случилось. Я охотился за носком.

Она сказала:

– Ты, наверно, убил его.

Однажды Твен гостил у друзей и, как обычно, очень много курил. Хозяева благоговейно собрали весь пепел в баночку и попросили Твена надписать на ней ярлык. Писатель оставил такой автограф:

«Удостоверяю, что это мой пепел. С. Л. Клеменс».

Однажды Твен, как это часто случалось, писал, лежа в постели. Вошла жена и сообщила, что его ожидает приглашенный им репортер.

– Ты не думаешь, что он будет чувствовать себя не совсем удобно, если найдет тебя в постели? – спросила она.

– Если ты так думаешь, Ливи, мы можем постелить ему вторую постель, – подумав, ответил писатель.

Однажды Твен зашел в один из крупнейших нью-йоркских книжных магазинов.

– Мне, пожалуйста, последнюю книгу Марка Твена, – обратился он к продавщице.

Продавщица задумалась:

– Марк Твен? Что-то не помню. А в каком театре он играет?

Рассказывая эту историю знакомым, Твен говорил:

– Слава богу, что в Нью-Йорке нашелся хоть один человек, который меня не знает.

Когда Твен получил приглашение отобедать с германским императором, его дочь Джин сказала: