Роберт Рид - Почетный гость

Одна из одиноких женщин встала, подошла к Пико, не улыбаясь, и резким голосом объявила:

- Завтра наступит утро - и ты обретешь вечную жизнь! Разговоры стали тише, потом смолкли.

- Войдешь вот сюда. - Пьяная или под наркотиками, женщина промахнулась пальцем мимо виска. - Счастливая ты девушка… очень!

Некоторые из хозяев внезапно рассмеялись над женщиной, не скрываясь.

Она обернулась на резкий звук, выпрямила спину, пытаясь притвориться, что она выше этого, сжав тонкие губы, в дурацкой гордости задрав нос. И чистым тихим голосом сказала: .

- А шли бы вы все…

Тут она рассмеялась и повернулась к Пико, будто только что сказала очень удачную шутку, понятную лишь им двоим.

- Я бы извинился за наше поведение, - сказал Опера, - но не могу. По крайней мере, боюсь, не могу от всей души.

Пико оглядела его. Десерт доели, люди стояли и пили, разговаривали, продолжая трехмесячный праздник. Некоторые разделись догола и плавали в зеленом пруду. Это было редкое зрелище, неутомимое, полное счастливых эпизодов, но каких-то неубедительно счастливых. Счастливые звуки были похожи на отработанные. Столетия упражнений, а в результате Пико было грустно и одиноко.

- Глупый и пустой народ, - сказал Опера.

- Может быть, - дипломатично ответила она, потом увидела, что к ним идут еще люди. Эти хотя бы с виду вежливы, подумала она. Уважительны. Странно, как доза уважения все сглаживает. Особенно если оно не взаимно - у Пико к ним его ни капли не было.

Один попросил ее что-нибудь рассказать. Не будет ли она так добра?

Пико пожала плечами и спросила:

- О чем? - Каждая просьба вызывала у нее мгновенный приступ клаустрофобии, боязни задохнуться под лавиной памяти. - Может быть, вас интересует какая-то конкретная планета?

- Синяя! - тут же ответил Опера.

Синяя- это был газовый гигант, обращающийся вокруг синего солнца. Первая мысль была о Мидж, которая исчезла в темной буре южного полушария, отыскивая источник потока окиси углерода, дававшего дыхание половине планеты. Почти вся остальная планета была по сравнению с ним спокойной. Ровные ветры, сильное солнце. Рядом с местными крупными организмами человеческие города выглядели бы карликами. Их тела были похожи на воздушные шары, они питались солнечной энергией и углеводородами, в своем неспешном метаболизме усваивая окись углерода и другие радикалы. Пико с товарищами много месяцев прожили среди этих живых облаков, ходили по ним, брали образцы и изучали колонии паразитов и симбионтов, выросших на этой плоти.

Она рассказала о восходе солнца на Синей, вспомнила его цвета и поразительную быстроту. Вдруг она поймала себя на том, что рассказывает об одном утре, когда группа высадки была разбужена встряской. Модули были привязаны и закреплены, но они быстро наклонялись. Облако столкнулось с соседним облаком - такого люди еще не видали, - и подмывало залезть в шаттл и улететь. Если до этого дойдет.

- Видите ли, обычно облака избегают друг друга, - сообщила Пико. - Сначала мы думали, судя по рычанию и толчкам, что они дерутся. Они производят звуки, проталкивая воздух через глотку, поры и анус. Зрелище потрясающее. Оглушительное. Место столкновения было примерно в трети километра от нашего лагеря, весь мир завертелся, а солнце поднималось, и яркий жаркий свет прорезал органическую дымку…

- Потрясающе! - воскликнул кто-то.

- Невероятно! - подхватил другой. Опера дотронулся до руки Пико и сказал:

- Не обращай внимания на них. Продолжай. Остальные посмотрели на Него, услышав что-то в его голосе, и рефлекторно выпрямились.

Пико стала продолжать рассказ. Тайсон был первый, кто понял, догадался и начал хохотать, не говоря ни слова. Все уже были на борту шаттла, готовые к отлету; и тут толчки прекратились и воздух заполнился множеством маленьких синих воздушных шаров. Каждый размером с детский шарик. Облака этих шаров сочились из новых пор, и другие облако ответило густым серым туманом что-то вроде бабочек. Это что-то летело за шарами, и Тайсон захохотал громче, сильнее, до всхлипов.

- Не доперли? - спросил он. - Эти облака просто трахаются!

Пико изобразила голос Тайсона, захлебывающиеся слова и восторг. И сама засмеялась, едва замечая вежливые смешки слушателей. Не более того. Только Опера наслаждался рассказом. Он снова коснулся ее руки и сказал:

- Это чудесно, Господи, это прекрасно! Остальные стали расходиться, даже не извиняясь. Что не так?

- Не обращай внимания, - пояснил Опера. - Они члены одной новой секты с культом целомудрия. Целомудрие через похоть и так далее. - Теперь он смеялся над ними. - У них было слишком много оргий, и вот так они избывают вину, вот и все.